Рик запомнил, в какой стороне находится солнце, и начал осторожно спускаться с возвышенности. Он достиг дна оврага и, сориентировавшись по солнцу, выбрал боковой отросток каньона, надеясь, что он ведет в нужном направлении. Двигался он очень осторожно, часто останавливаясь и прислушиваясь, как хищник, преследующий добычу. Он уже начинал разбираться в марсианской географии и имел маломальское представление о том крае, в котором оказался.
Край этот пришельцев с Земли пока не заинтересовал: ничего ценного они тут не обнаружили. Здесь проживало племя Шани и остатки какого-то древнего народца. На Марсе понятие «древность» означает несколько десятков тысячелетий. О нравах и обычаях марсианских племен Рик наслушался в бараках Компании. Байки эти были неутешительными, потому-то он и вел себя так осторожно.
Каньон змеей извивался среди утесов, постоянно меняя свое направление. Первое, с чем пришлось столкнуться Рику, была жажда. День был ясный и, по марсианским понятиям, жаркий, язык Рика скоро превратился в огромный комок ваты. Он обругал нерадивых механиков, которые, видимо, изъяли две старые емкости с водой из спасательного комплекта, а новые еще не успели положить, хотя по инструкции такая замена должна происходить в один прием. Снова проснулась боль в еще не заживших ногах. Вокруг стояла давящая тишина… Над головой виднелась только узкая полоска неба с рваными краями. Очевидно, еще сказывалось действие наркотика» и время от времени Рик испытывал очень странные ощущения: то казалось, что на его голову вот-вот начнут сыпать землю, то чудилось, что стены каньона сдвигаются и собираются его раз-, давить. Наркотической интоксикацией можно было объяснить и то, что, проспав беспробудным сном трое суток, он все равно хотел спать.
Марс — холодная планета, но в пустыне на солнцепеке в летний период можно получить тепловой удар. Рик пробирался по каньону, стараясь держаться в тени утесов, но жажда все равно мучила. Возможно, главной причиной жажды была даже не жара, а посленаркотическое похмелье. Рик вспомнил, как совсем недавно он вот так лее брел по пустыне, страдая от голода, жажды и ран, вместе с Майо. Тогда они даже не знали, куда идут, а сейчас он был твердо уверен, что идет в правильном направлении и впереди обязательно будет город. Перед его глазами снова встала Майо. На этот раз он увидел ее такой же, какой она была, когда они встретились первый раз: раскрасневшаяся от возбуждения, с возмущенными блестящими глазами и развевающимися густыми каштановыми волосами.
Постепенно лицо Майо стало меняться, изменились даже цвет волос и рост. Теперь перед Риком стояла высокая девушка с длинными прямыми светлыми волосами, с загорелым и обветренным, но все равно довольно милым личиком, на котором бледными полосками выделялись выцветшие брови. Фигура и черты ее лица казались вполне земными, вот только глаза были по-марсиански лишены белков, но не по-марсиански ярко-красны, как подсвеченные рубины. На девушке были обтягивающие кожаные брюки, уходящие в голенища высоких сапог на испанском каблуке. Сверху на ней была модная даже на Земле рубашка из шерсти венерианс-кого паука со множеством карманов и кожаная безрукавка, украшенная по краям бахромой. Вообще, она бы вполне сошла за озорную деревенскую девчонку, если бы не два бластера на бедрах.
— Приветствую тебя, Рик, в наших краях, — звонким веселым голосом сказала девушка.
Только теперь до Рика дошло, что это не изменившийся фантом Майо, а вполне реальная девушка, непонятно откуда здесь взявшаяся.
— Дай пить, — вместо приветствия сказал Рик.
Он даже не задумался, что эта девушка делает в отдаленном каньоне или откуда она знает его имя. Амазонка оценивающе осмотрела его, по всей видимости решила, что в таком состоянии он не представляет для нее угрозы, отстегнула от пояса фляжку и протянула ее беглецу. Но видно, у Рика был вид еще не совсем конченного человека, — подавая фляжку левой рукой, девушка положила правую на рукоять бластера. Эта амазонка излучала уверенность, и Рик заключил, что она ведет довольно самостоятельный образ жизни и умеет постоять за себя в критических случаях.
