Отчаяние на лице председателя движения сменилось полной растерянностью, хотя искренней ли была его мина — трудно сказать: Сент-Джон от природы был великолепным артистом, и Эдд Фаллон это прекрасно знал.
— Видите ли, мистер Фаллон, — промямлил Сент-Джон, — аборигены неохотно общаются с нами. Их здесь, в Кахоре, считанные единицы. Вы же с ними больше контактируете, у вас под боком их столица, древний Рух. Я бы сам хотел, чтобы вы держали меня в курсе подобных событий…
— Господи, да ведь и мне ничего конкретного не известно, — в тон собеседнику запричитал Эдд. — Только смутные слухи, одни слухи, и ничего больше. Вся надежда на успех вашего движения. Кстати, не надо ли подкинуть деньжонок для активизации работы?
Хью Сент-Джон мгновенно оживился и закивал:
— Да, это было бы очень кстати, очень кстати. Вы знаете, мы хотим активизировать свою работу в Полярных городах. Все аборигены прямо-таки преклоняются перед тамошними Мыслителями, как перед божествами. Если мы привлечем на нашу сторону Мыслителей, то можете быть уверены, что все аборигены примкнут к нашему движению. А с «астро» мы всегда договоримся. Это будет полный успех! Мы повернем общественное мнение к нам лицом! Но мне, право, неудобно: мы и так уже слишком обязаны Компании. Возможно, для вас новая трата слишком обременительна.
— Успокойтесь, Хью, я пока еще не нищий. Так сколько надо на ваш новый грандиозный
— Думаю, пяти тысяч интеркредиток хватило бы, — почти не задумываясь, ответил председатель. — Да, пяти тысяч будет вполне достаточно.
— Хорошо, даю шесть тысяч,—великодушно кивнул Фаллон. — Понадобится еще — скажите. Чек отправлю сейчас же.
Глаза Сент-Джона затуманились:
— Прямо не знаю, что бы мы без вас делали, мистер Фаллон, — заворковал председатель движения. — Не знаю, как вас благодарить.
— Я не любитель сорить деньгами, — важно надулся Эдд. — Но Марс для меня значит не меньше, чем для вас. Меня очень волнует его будущее, и я всей душой желаю ему процветания. Что ж, успехов вам в вашем нелегком труде, мистер Сент-Джон. А сейчас прошу извинить — меня ждут неотложные дела.
— До свидания, мистер Фаллон. И еще раз спасибо за все ваши заботы.
Экран переговорника погас. Владелец «Земной горнорудной компании» расплылся в улыбке и повернулся к Штрому.
— Видел? Наивный слащавый дурак в лиловой рясе. А тоже ведь что-то-из себя строит!
— А ты уверен, что он такой уж дурак, — хитро прищурился Джаффа.
— На что ты опять намекаешь? — взорвался Эдд. — Да я это движение вскормил из ладони. Если мне понадобится, то достаточно будет подкинуть идею Сент-Джону, и его свора оторвет кому угодно голову, уверяя всех, что это и есть цель движения.
— Твоими бы устами, да мед пить, — усмехнулся Штром.
— Господи, Джаффа, да разве можно быть таким подозрительным? Во всем видишь какой-то подвох! — разозлился Фаллон. — Ты хоть себе-то доверяешь?
— Не-а, — с мрачной улыбкой ответил Штром. — Но именно поэтому я до сих пор живой и относительно здоровый.
Эдд Фаллон хотел было что-то ответить и даже открыл для этого рот, но ему помешал тревожный звонок срочной внутренней связи. Оба сразу позабыли о разногласиях. Эдд снова обернулся к экрану.
Когда Штром подошел поближе, чтобы тоже заглянуть в экран, на нем возник взволнованный, растрепанный человек в грязной спецовке. Мужчина так навис над своим аппаратом связи, что казалось, будто он так и хочет прыгнуть с экрана прямо в кабинет Фаллона. Его лицо было в ссадинах и крови.
— Неприятности на пятом шурфе, — взволнованно выпалил он скороговоркой. — Новая бригада подняла бунт. Они как взбесились!
— Докладывайте по порядку, — властно и спокойно приказал Фаллон,
— Они напали на охранников, оглушили их своими кандалами. Отобрали несколько «Микки», — взволнованно тараторил дежурный. — Потом забаррикадировались вагонетками. Они вооружены!
— Ну, конечно, и разукрасили вас они тоже с помощью электрошокеров? — презрительно хмыкнул Эдд.
Дежурный вытер ладонью окровавленный лоб, посмотрел на испачканную ладонь и ответил:
— Нет, это они швырялись в нас рудой. Но какая разница! Я говорю, теперь они вооружены и будут прорываться к выходу! .
