— Мы непременно должны жить в этом мавзолее, приезжая в Шеврез? — спросила она тоном обиженной маленькой девочки. — Нет ли у нас другого дома?
— Завтра мы объедем все владения, — ответил ее супруг. На этот раз он угадал ее мысли, это его забавляло. — Но я не понимаю, чем вам не угодил этот замок?
— Я просто окоченела от холода!
— Это пройдет. Идемте скорее в постель, я вас согрею. Зато летом вы увидите, какая здесь восхитительная прохлада.
Ей не удалось справиться с разочарованием, и она выдержала натиск Клода без энтузиазма. Впрочем, все произошло очень быстро: после сытного ужина и еще более обильных возлияний герцог вскоре сладко уснул, при этом он торжествующе захрапел, и ей пришлось трясти его, чтобы он утих. Однако, несмотря на крепкий сон, он оказал столь бурное сопротивление, что Мария даже заплакала от досады.
Вконец разозлившись, она встала, надела комнатные туфли и халат и, обнаружив в этом леднике камин, принялась искать, чем бы его растопить. Поиски не дали результата. Разумеется, она могла бы позвонить лакею, чтобы тот принес огня, но ей мешала гордость: Мария не хотела, чтобы ее увидели неприкаянно слоняющейся вокруг постели, в которой так безмятежно храпел ее супруг. Герцогиня не знала даже, где ее верная Элен…
Огорченная, она вновь легла в постель прямо в одежде и подсунула свои заледеневшие ноги под бок Клоду, который с неясным ворчанием слегка пошевелился, продолжая при этом крепко спать. Мария слегка успокоилась, дав себе слово вернуться в Лезиньи сразу же после того, как они осмотрят фермы, деревни и прочие владения… В конце концов она уснула, и утром Элен стоило немалых трудов разбудить ее. На этот раз в камине плясали языки пламени, вокруг кровати суетились слуги, а Клод исчез.
— Где он? — спросила Мария.
— Во дворе, беседует с дворянами, ожидая вас. Нужно поторопиться!
— Почему камин затопили лишь утром? — проворчала молодая женщина. — Я чуть не умерла от холода…
— Полагаю, вчера об этом просто забыли. Ваши подданные так радостно встречали госпожу герцогиню!
— А ты что, не могла распорядиться? Тысяча чертей! Я здесь хозяйка, а ты — мой голос!
— Я была бы рада, но вспомните, мадам, монсеньор выставил всех за дверь, сказав, что вы обойдетесь без прислуги. К тому же, признаюсь, я просто с ног валилась от усталости.
Мария не стала настаивать и быстро завершила свой туалет. Собравшись, она выпила кружку горячего молока и спустилась к поджидавшему ее супругу с твердым намерением убедить его провести следующую ночь в более подходящем месте. Погода, к счастью, стояла отличная. Помогая молодой жене сесть в карету, Клод, широко улыбаясь, пообещал ей чудесную прогулку.
— А после мы опять вернемся сюда? — с недоверием спросила она.
— Герцогиня де Шеврез должна жить на своей земле! — заметил он назидательно.
— Еще одна ночь в этой темнице, продуваемой сквозняками, и вы едва ли довезете меня до Парижа живой!
— Будьте благоразумной, любовь моя! Речь вовсе не идет о возвращении в Париж. Что нам там делать, пока мы не получили ответ Его Величества? Ведь он не ответил вам, не так ли? Мы уже целую вечность не видели мсье де Мальвиля.
— Хочу напомнить вам, что дворец де Люин, который отныне будет носить имя де Шевреза, — приятнейшее место, а вы к тому же намеревались еще больше приукрасить его! Самое время этим заняться!
— Пусть пока работают архитекторы! Я дал на этот счет распоряжения Метезо (Знаменитый архитектор того времени), так что мы сможем с комфортом переселиться туда к осени. Полно, любовь моя, — он взял ее руку и поцеловал, — будьте уверены, что я пекусь лишь о нашем общем благе. Посмотрите лучше, какие красоты вокруг! И улыбайтесь! Вас будут приветствовать на протяжении всего пути!
Герцогство, получившее статус пэрства десятью годами ранее, в самом деле не ограничивалось городком Шеврез с его замком и прилегающими землями. В него входили земли, феоды и сеньории Морепа, Данвилье, Мэнкура, а также Медона, Саклэ, Сатиньи и, наконец, Дампьера…
Именно туда они и прибыли к вечеру, проехав по разным дорогам в соответствии с маршрутом, намеченным герцогом. И Мария, которая, утомившись от нескончаемых радостных криков и постоянных остановок с покиданием кареты, устало прикрыла глаза, вздрогнула, когда супруг шепнул ей на ухо:
