Мастеру было не до шуток, он понимал, что каждая минута дорога. И постоянно посматривал в сторону улицы, дожидаясь прихода лекаря.
— Где же они? — одной рукой держа рану Бенони, а другой сбивая слезы с глаз, говорил он.
— Военачальник, я первый раз вижу вас таким, но обещаю, что никому не расскажу. Вы же знаете, что можете мне доверять, я умею хранить тайны.
Повернувшись в сторону улицы, Мариадон еле слышно произнес:
— Если бы ты знал, как я хочу, чтобы на этот раз ты нарушил слово, и у тебя была возможность кому-то это рассказать. — Переведя взгляд на юношу, добавил: — Пожалуйста, держись, если ты покинешь этот мир по моей вине, я никогда себе этого не прошу.
— Что вы, Мастер! Ваша жизнь намного важнее моей. Вы можете изменить этот мир, а я калека, мне даже меча в руках не удержать.
— Не смей так говорить, — сказал военачальник. — Ты прекраснейший из людей, потому что истинный человек — это его душа, а не тело, а душа твоя чистая и добрая.
Бенони с каждой минутой становилось все хуже, его пугала неизвестность. Он, нервно дергая руками, промолвил:
— Мастер, не подумайте, что я струсил и боюсь смерти. Просто обнимите меня, мне почему-то стало холодно.
Когда Мариадон обнял его, и Бенони не замечая мокрых глаз военачальника, изрек:
— Мастер, я солгал вам. Мне очень страшно, но стыдно признаться в этом. Мне не хочется, чтобы вы считали меня трусом.
— Если тебе хочется, то плачь, не по этому судится — смелый человек или трус. Видишь, я тоже не могу сдержать слез.
От сильной боли по щекам юноши потекли слезы, он был рад, что Мастер не видит в этот момент его лица. Бенони понимал, что совсем скоро ему придется распрощаться навсегда со своим старшим другом, и его молодую душу одолевал страх перед неизвестностью.
— Мастер, расскажите, пожалуйста, как это происходит? Вы же все знаете.
Еще сильнее прижав к груди Бенони, продолжая плакать, военачальник вымолвил:
— Близкие, покинувшие этот мир, приходят за человеком, чтобы проводить душу в указанное место. Когда душа покинет тело, она сможет свободно передвигаться и проследует за ними в лучший мир. В мир, наполненный любовью, без войн и правителей, где все равны.
— Это то, что вы хотите сделать на земле?
— Да, мой дорогой Бенони, Это то, что мы пытаемся сделать на земле, построить новый мир, где все люди станут одним народом, их больше не будут разделять языки и религии. В этом новом мире, все начнут жить, как одна дружная семья и никто никого не станет притеснять.
— Как бы мне хотело жить в таком мире. Жаль, что я не увижу всего этого вместе с вами. А еще больше я жалею о том, что мы не сможем вместе с вашей избранницей отправиться в землю Савейскую, и я не буду нянчить ваших детей.
Речь Бенони становилась медленнее, а голос тише. Заметив, что он теряет силы, Мариадон положил его на землю.
— Какое красивое небо. Как много звезд, и луна так ярко светит. Знаете, Мастер, у нас верили, что после смерти человек отправляется на свою звезду, чтобы потом спуститься в этот мир снова.
— Бенони, я внимательно слушаю тебя, ты, главное, не закрывай глаза.
Но юноша продолжал пристально смотреть на звезды. Создавалось ощущение, что Бенони уже не слышал слов Мастера и бредил, но вскоре он проговорил:
— Мастер, вы величайший из людей. Несмотря на то, что я потерял родителей, мне было хорошо с вами. Пожалуйста, пообещайте мене кое-что.
Заметив подбежавшего Ашера с лекарем, Мариадон попросил их остаться снаружи, так как понимал, что Бенони скоро покинет этот мир.
— Что? — продолжая плакать, проговорил он.
— Пообещайте, что мы еще встретимся.
— Обязательно встретимся, — не раздумывая, ответил Мастер.
— И построим лучший мир, где все будут братьями, где не будет войн, насилия и несправедливости.
— Обязательно построим. Каждый из нас готов жизнь отдать за это.
— Жаль, что я родился таким, и мне так и не удалось стать одним из вас.
— Ты один из нас, даже самый лучший.
— Не нужно утешать меня. Вы все великие воины, а мне даже не довелось сражаться на поле боя в ряду простых солдат. Может, в следующей жизни я смогу вступить в ваши ряды, а в этой для меня — большая честь служить вам, великий Мастер.
