— Великий царь, вам это ничего не напоминает? — обратился Садок к правителю. — Вспомните рассказы о первой Хаве, у нее, по мнению священников, были волосатые козлиные ноги с копытами. Все это подтверждает то, что она демонического происхождения.
Соломон перевел задумчивый взгляд на гонца, который продолжил.
— Да, многие из видевших царицу приписывают ей демонический образ, и именно с этим связывают ее сверхъестественное влияние на мужчин. Они говорят, что при рождении ей дарована демоническая сила, что позволяет повелевать умами людей.
Рассказывают еще, что ей известны специальные молитвы, призывающие на службу мифических животных и птиц, и она ведает их язык и способна повелевать ими.
Соломон пребывал в растерянности, а Барнава продолжал рассказ:
— Как видите, мой повелитель, эти легенды похожи, но местные жители все это отрицают. Говорят, что Македа мало времени уделяет гостям, а большую часть проводит в молитвах и постах, а отвергнутые правители в отместку приписывают ей разные страшные истории. В народе молвят, что она целомудренна до такой степени, что мужчинам запрещено касаться ее, не то что видеть ноги. А если кто-то случайно коснется, то она проводит несколько дней в строгих постах, чтобы очиститься от этого. Она хранит себя для какого-то избранного, о коем говорится в том самом пророчестве. Только он сможет пройти ее проверки и будет удостоен участи быть с ней.
Переведя дух, гонец продолжил.
— Чтобы разобраться во всем этом и проверить все рассказы про козлиные ноги и то, так ли чиста и целомудренна царица Македа, мне пришлось подкупить одну из ее придворных горничных, по имени Рамеса. Ее в дар Македе привез один из гостивших у нее царей. Хоть Рамеса во дворце всего два года, она успела завоевать доверие властительницы. Из ее рассказов выходит, что все разговоры про ее мужские, волосатые или козлиные ноги, это домыслы. Горничной не раз приходилось мыть ноги госпожи после долгих путешествий и помогать надевать наряды, никаких копыт она не видела. Также Рамеса подтвердила, что владычица прекрасна, мудра и ведет весьма целомудренный образ жизни.
Садок, слушая все эти восхищенные рассказы, решил снова вступить в разговор:
— Ее придворные за твои деньги могут рассказать что угодно. Ты же говоришь, что видел ее, расскажи, как она передвигалась?
— Да, я видел ее средь бела дня в лучах солнца, она передвигалась, как обычные люди, и сама спустилась с паланкина и прошла в храм. Уважаемый Садок, если вас интересует мое мнение, то это все домыслы отвергнутых мужей, чтобы опорочить ее. Их самолюбие не дает покоя, никто не желает быть отвергнутым, побежденным, поскольку тот, кто сумеет завоевать сердце Македы, оставит всех позади.
Видя воодушевление Соломона и отрицание ее демонического происхождения, Садок насторожился и грозно сказал:
— Твое мнение никого не интересует, у нашего великого правителя достаточно мудрости, чтобы самому во всем разобраться. В твои обязанности не входит делать заключения, тем более в присутствии царя.
— Прошу простить меня, первосвященник Садок. Такого больше не повторится.
Царь не стал вмешиваться в действия своего первосвященника. Тот же, желая очернить Македу и пробудить в Соломоне хоть какое-то опасение, задал гонцу еще один вопрос:
— А что тебе удалось узнать об их религии? Правду ли рассказывают, что они идолопоклонники, и по всему их царству стоят храмы солнцу и луне?
Барнава ответил с меньшим энтузиазмом, опасаясь вновь вызвать гнев первосвященника:
— Мне так и не удалось понять, какому богу они поклоняются, но точно могу сказать, уважаемый первосвященник Садок, что у них многобожье. Может их народ когда-то и поклонялся солнцу, но сама Македа и ее подданные поклоняются луне и звездам. По всему царству воздвигаются новые храмы. Несколько лет назад по указанию царицы на заднем дворе ее дворца построили храм для древнего лунного божества Альмаке. Тамошний народ считает Альмаку, которой служит и их госпожа, и армия жрецов, своей защитницей и покровительницей. Эта богиня зооморфна и по описаниям очень похожа на первую из Хав, жену первого человека, имя коей запрещено даже произносить, тем более перед первосвященником.
