Скорее всего, женщина сказала:
— В этом городе есть автобусы, которые приседают перед инвалидными колясками. Дайте нам пандусы для людей, живущих на улице. Я хочу такие автобусы, пусть приседают, пусть приседают перед нами.
Скорее всего, она сказала:
— Хочу свою личную собаку-поводырку, которую пускают в кино.
Но, возможно, было произнесено что-то совершенно иное.
Везде, повсюду люди собираются кучками, выходят из саманных домишек, крытых жестью хижин, бескрайних лагерей беженцев, встречаются на какой-нибудь пыльной площади, чтобы вместе двинуться к некой центральной точке, выкрикивая какое-то имя, по дороге обрастая подкреплениями, некоторые бегут, некоторые — в окровавленных рубашках, и вот они достигают обширной равнины, заполоняют ее своими тесно сгрудившимися телами… какое-то слово, какое - то имя, миллионный хор, скандирующий имя под белым, как мел, небом.
Она просила то ли "аннигиляцию", то ли "огня и вибрацию"; когда Карен принесла ей горячей еды в пластиковой коробке от торта, она схватила коробку и скрылась в своем пакете.
Вернулась Брита; они сели и съели обед, со всем тщанием приготовленный Карен. Карен как следует прибралась в квартире, сложила свои скудные пожитки в хозяйственную сумку, которую поставила у двери — в знак, что готова освободить помещение по первому намеку.
Брита вся искрилась, сама не своя от смены часовых поясов; безудержно болтала, едва могла усидеть на месте, переполненная особой энергией, которая, истощая глубинные слои души, оставляет человеку лишь издерганные, натянутые до предела нервы. Что до внешности, то Брита осунулась и расцвела, точно отшельник, вернувшийся из-под слепящих лучей тропического солнца.
— Вы что больше любите: душ или ванну? — спросила Карен.
— Когда есть время, принимаю ванну. Перед своей ванной я капитулирую. Это единственное место, где я счастлива в настоящем.
— Я налью вам ванну.
— Обычно я чувствую себя счастливой только постфактум. С опозданием лет на пять смекаю — ага, тогда я была счастлива. Но есть два исключения — мои ванны и мои писатели. Когда я занимаюсь писателями, я счастлива.
— Кажется, я никогда такого раньше не произносила. "Я налью вам ванну". Странно звучит.
— А что с Биллом, где же он, кто-нибудь знает, вот ведь дуралей?
— Никаких новостей — иначе Скотт бы мне позвонил.
— Исчезать — свойство мужчин. Согласны? Хотя, полагаю, вам тоже доводилось исчезать. Я никогда бы не смогла испариться бесследно. Мне непременно понадобилось бы сделать ряд заявлений. Сообщить сволочам, почему я ухожу, сообщить, где меня искать, чтобы они могли мне рассказать, как им жалко, что я их бросила.
— А ваш муж исчез?
— Уехал в командировку.
— Когда?
— Восемнадцать лет назад.
— Это прямо… миф такой есть, как там он называется…
— Точно-точно. Он влипает в разные истории, совершает легендарные подвиги и возвращается домой с контрактом на миллион запчастей.
— Скажете мне, когда налить ванну.
— А ваш муж исчез? — спросила Брита.
— Его послали в Англию, на миссионерскую работу. Не знаю, где он теперь.
— И вы обвенчались в той церкви.
— Есть такой обряд — церемония подбора пар. Это происходит перед бракосочетанием. Тебе выбирают супруга.
— Мне действительно хочется об этом слышать?
— Некоторые члены Церкви прицепляют к груди значки, например: "Бесплодна" или "Возможно, гомосексуален". Ей-богу. Это чтобы избежать сюрпризов.
— Да ну, сюрпризы все равно будут. Если бы меня заставили указать все мои особенности, я была бы в татуировках с головы до пят.
— "Принимает сильные транквилизаторы".
— А кто выбрал вам супруга?
— Преподобный Мун.
— И как вы к этому отнеслись?
— Я была в полном восторге. Когда назвали мое имя, я встала. Вышла вперед — это было в таком помещении, вроде танцевального зала. Учитель был далеко от меня, на другом конце сцены, нас разделяло множество людей: руководители, члены комитета по благословениям[24] и еще всякие. И тут он просто указал на мужчину в зале.
— И вы взглянули на него и поняли: да, это он.
— По-моему, я искренне полюбила его еще до того, как он встал в полный рост. Я подумала: кореец, как здорово, ведь многие корейцы уже очень давно принадлежат к церкви Муна и это даст нам более прочный фундамент, на котором мы построим наш брак. И мне понравилось, что волосы у него темные и блестящие.
