– Ну что такое! – сердилась учительница. – Ты там у себя один и тот же слог на шесть разных тонов сказать мог, а «der Zug» не можешь? Можешь, конечно, только ленишься! Давай-ка, постарайся!
Паша старался, выпячивал подбородок и сворачивал губы в трубочку, но пользы от этого не было никакой. Посмотрел бы он, как соседка поговорила бы на его языке. Для неё «ма» бывает только в одном виде, но именно от тона зависит, во что превратится «ма» – в привидение, в лошадь, в щёку, в рисовую рассаду или в могильный холм. Вот такая магия. Не то, что её «цукь»!
К счастью, немецкая пытка рано или поздно заканчивалась и Паша мог немного отдохнуть – покататься на велосипеде, поиграть в бадминтон, искупаться в неглубокой речке и пусть ненадолго, но забыть обо всех неприятностях, которые поджидают его в школе. Он не решался лишний раз думать о новых одноклассниках и о том, как они его воспримут. Воспримут ли?
Родители всё время торчали в городе – обставляли и приводили в порядок квартиру. С собой они привезли множество вещей: ротанговое кресло, разные статуэтки, плетёные и лаковые шкатулки, бамбуковые циновки и инкрустированные перламутром картины, которых за тринадцать лет им надарили столько, что хватит на небольшую галерею.
Но все эти предметы, так славно смотревшиеся в их доме там, мгновенно потускнели здесь. А удобное ротанговое кресло через пару недель и вовсе рассохлось и развалилось.
И Паша чувствовал себя точно так же, как это несчастное кресло. Ему тоже не хватало пряного, влажного воздуха тропиков. Казалось, он даже перестал дышать полной грудью.
После обеда Паша предлагал бабушке маленькую, немногим крупнее напёрстка, фарфоровую чашечку зелёного чая с цветками лотоса. Бабушка в ответ вручала внуку большую стеклянную кружку чёрного чая с малиновым вареньем.
Бабушка жаловалась, что зелёный чай слишком горький и от лотоса першит в горле. А у Паши от засахаренного варенья слипались губы.
Бабушка предавалась сладостным воспоминаниям о том, как в детстве пила чай из этого самого самовара, сидя в этой самой беседке под яблоней.
Паша кивал, но его мысли были далеко – на веранде особняка, построенного ещё французами в XIX веке, во время колонизации Индокитая[3].
Он вспоминал, как мама, набросив на плечи лёгкий шёлковый платок, проверяла тетради: она преподавала в Клубе друзей русского языка. Иногда, обмахиваясь веером, сетовала на жару, от которой спасал лишь бодрящий зелёный чай. Она так и не привыкла к палящему солнцу и радовалась, когда с приходом зимы начинались затяжные тропические ливни, подгоняемые с моря тайфунами.
Папа в просторной шёлковой рубахе увлечённо читал местную газету и делал пометки для своих статей.
А Паша с тётушкой Лан просто сидели в ротанговых креслах, наблюдая за тем, что происходит за забором. Вот бойкая соседская девчушка лет пяти украдкой перегибается через ограду, чтобы стянуть с дерева в саду розовый с множеством зелёных «рожек» драконий фрукт. Внутри у него сладкая белая с чёрными точками мякоть… Девчушка знает, что за эту маленькую шалость ей ничего не будет: разморённые полуденной духотой, хозяева не слишком-то хотят покидать прохладную тень веранды, чтобы охранять драконий фрукт.
На улице, где в особняке лимонного цвета с тёмно-зелёными ставнями жили Паша и его родители, днём тише, чем обычно. Все кругом отдыхают после обеда, набираются сил и отпаивают друг друга зелёным чаем. Через полчаса, когда папе нужно будет возвращаться на работу, улица снова наполнится громкими разговорами, спорами и рёвом скутеров.
Папа по старинке ездил на работу на велосипеде с плетёной корзинкой у руля и вечером, по пути домой, привозил с рынка фрукты. Паша редко ужинал чем-то, кроме фруктов. Особенно ему нравились рамбутаны, потому что по вкусу они напоминают мармеладную конфету.
Паше после обеда торопиться некуда. Он уже вернулся из школы и скоро, едва спадёт жара, поедет в гости к своей однокласснице Анне Ву. Она крошечная и худенькая, как Дюймовочка, хоть и Пашина ровесница. Под присмотром тётушки Лан они пойдут гулять вокруг озера Возвращённого меча, окружённого высокими ивами, и любоваться Башней черепахи на зелёном островке посреди озера.
