— Кстати, могу я добавить к давешней дискуссии об интеллигентности? — кротко спросил Коля.
— Если по существу.
— Во время преферанса игроки ведут интеллектуальную беседу.
— Это в смысле когда «паровоз» навешивают?
— Не-ет, — замотал Коля головой, — «паровоз» — штука ответственная, при нем не отвлечешься. А вот пока карты тасуются — вполне. Кстати, Адам, я вот о чем хотел поговорить…
— В правительство — ни за что, — твердо сказал Адам.
— А кто такие гусары? — вдруг вспомнил Кеша.
— Это были такие военные, — Вита сосредоточилась, пытаясь объединить в ответе историческую и тактическую справедливость, — очень давно, они ездили на лошадях, махали саблями, а в свободное время играли в карты, пили эту гадость и говорили всякие глупости.
— Писали стихи, — сказал Коля. — Например, поручик Лермонтов. Полковник Давыдов. Прапорщик Гумилев… Так вот о правительстве речи не идет. Туда сейчас как ломанулись, как ломанулись…
— Прошел слух, что Серега на премьерство вынет из ваты Чубайса, — сказал Некрон. — И очередь претендентов в один миг выстроилась до Серпухова.
— Это все ерунда, — сказал Коля. — На самом деле ты нужен для другого. Особо ответственного…
— У нас уже есть одно особо ответственное поручение, — сказала Вита, потянувшись к бокалу. — Ты в курсе.
— Ма, а ты пьешь алкоголь хор-р-рошего качества и высокой очистки? — спросил Кеша.
— О да! — сказала Вита и отсалютовала бокалом Усиде. Японец широко улыбнулся и прижал руку к сердцу. — Коля, мы ведь договаривались, — повернулась она к Ю-Ню. — Мы приняли участие в Сережиной кампании. Мы объехали всю страну. Одних выступлений полтора миллиарда. И — все! Понимаешь? Все! Комедия окончена. Наши победили. Какие еще проблемы? Нам ребенка воспитывать…
— Новых — ни одной, — весело сказал Коля. — Только старые. Разве что ваш племянничек презент удружил: добыл для Земли колонию.
— И что в этом плохого? — рассеянно поинтересовался Адам, разглядывая пришедшие карты.
— Да нет, все прекрасно… — начал было Коля, но его внезапно перебил Усида:
— Госпожа Вита, позвольте, я попробую объяснить. Уважаемый Николай прав: все наши проблемы по-прежнему пребывают с нами — потому что они вне нас и практически от нас не зависят. И долго еще не будут зависеть. Империя по-прежнему остается для нас дамокловым мечом. Видите ли, так склеилось… совместилось…
— Так легли карты, — подсказал Коля.
— …что мы одновременно признали легитимность императора Бэра — и обрели колонию, планету Мизель. И это, склеенное совместно, уложилось в юридическую формулировку понятия «мятеж», на что Империя должна отреагировать незамедлительно — и другими средствами.
— По прикидкам всех наших друзей, — сказал Некрон, выделяя голосом «всех», — у нас около года на что-то. На какое-то нетривиальное решение. Поскольку не исключено, что в этот раз бить будут всерьез.
— Всех, — сказал Коля и показал глазами на Кешу.
— Угу… — пробормотал Адам. — И какие будут предложения?
— Мы решили упразднить все национальные и международные организации, которые занимаются проблемами контакта и вторжения, — сказал Усида. — Они занимаются непонятно чем и последнее время только мешают друг другу. И на их месте создать единый — очень компактный — орган при Совете Безопасности…
— Человек шесть-семь, — ввернул Коля.
— …который и должен будет выработать для нас тактику и стратегию выживания, — закончил Усида и поклонился.
— Так вот о предложениях. Есть предложение кооптировать тебя и отдать тебе русско-азиатское отделение, — сказал Коля. — Ты же и на Ближнем Востоке работал… Все ресурсы Коминваза, все ресурсы Комитета, все ресурсы разведки Флота… короче, все, на что покажешь пальцем. Карт-бланш по кадрам. Карт-бланш по финансам. Почти карт-бланш на действия… да в общем-то и не почти.
— Интересно… Снести императора мы сможем?
— Консенсусом — и по согласованию с Генассамблеей.
— А какого-нибудь президента?
— Просто щелкнешь пальцами и скажешь: «Брысь».
— Вздернуть на рее?
— Какие-то у тебя не те наклонности…
— После избирательной кампании? Самые те.
— Я думаю, рею мы протащим. А, ребята?
— А если для этого придется возродить парусный флот, все мы только выиграем эстетически, — мечтательно сказал Усида. — Во-первых, это красиво…
