— Для тупого сержанта ты наблюдателен, — сказал Серегин.
— Я очень наблюдателен, — сказал Фогман. — Кроме того, я успел поучиться в трех универах, и мне просто нигде не понравилось…
Рицина вдруг долбанула в голову — горячей кумулятивной струей. В мозгу образовалась дыра с оплавленными краями. Дыру наполнял белесоватый дымок.
— Эй, — сказал Фогман. — Ты что, плывешь?
— На'борот. Все п'нимаю. Как собака. Спать дог… долго не смогу. Рыжие. Классная вещь. Но — пл'вет. Плывет, да. Оно…
Глаза закрылись, и Серегин действительно куда-то поплыл.
— Не спать! — почти крикнул Фогман.
— Такточ…
— Минут через двадцать будем на месте, не позволяй, чтобы тебя разморило, ты понял?
— Ага…
Что-то сверкнуло, потом сверкнуло еще раз. Лицо Фогмана нависало сверху и было страшным.
— Извини…
— Что?
— За по морде.
— Не, нормально. Нормально…
Щеки горели. Но, хватив воздуха — или нашатыря? — сознание стремительно прояснялось.
Будто на гигантских качелях — только что ты был где-то внизу, а теперь уже над верхушками деревьев…
— Слушай, — сказал Серегин. — Если станешь гнать ту же пургу, я сдохну. И уже никакими по морде не поднять. Говори как есть.
— Я стал копаться в дерьме, и на меня вышли.
— Контры?
— Контры — недавно. Нет, это… в общем, это другие. В общем, теперь я шпион, Серегин.
— И сколько уже?
— Четыре года.
— И чей же ты шпион, сержант?
— Это типа подполья. Подробностей пока не могу.
— Зачем тогда вообще?
— Мне нужен напарник. Сразу: против наших ребят мы работать не будем.
— А если я откажусь?
— А почему, собственно?
— У меня контракт. Еще почти год…
— В деньгах ты не потеряешь. В безопасности — выиграешь. А вопросы чести… Наниматели наши — не та публика, чтобы мы западали и медитировали на эту тему.
— Не уверен. Меня они пока не накалывали.
— Впрямую они никого не накалывают… а вернее, накалывают всех нас одинаково. Золота они не жалеют, это верно. Только оно для них не стоит ни черта. Оно синтетическое. Нас нанимают, как негров за стеклянные бусы.
— Дома оно продается. То есть обменивается на бумажки.
— Скоро может перестать обмениваться… Впрочем, это ерунда. Не нас первых парят, не нас последних. Так?
— Гриш, я сейчас ничего не соображаю. Давай попроще.
— Повторяю: мне нужен помощник. Слушай, Серегин: я больше десяти лет оттрубил в Легионе. Из них семь лет — сержантом. Я выучил почти тысячу ребят — и тебя в том числе. Я многих потерял из виду… кто-то продолжает служить, кому-то стерли память и вернули домой, кто-то убит — но по крайней мере об этих мне известно. Но я не знаю ни о ком, кто дослужился бы до гранда, получил гражданство и поселился на Эдеме. Ни о ком, понимаешь?
— А чем я-то могу помочь?
— Помочь — это потом. Я пока просто хочу сказать, что наши с тобой наниматели жульничают.
— И наш священный долг — их разоблачить?
— Нет. Долг есть у меня. Должок. Не священный, а просто из тех, которые не прощают. Да, мы нанимались за деньги — но в качестве солдат, а не мальчиков для битья… Я вас учил воевать и выживать. А вас подставляют под пули — чтобы чапы на вас отрабатывали свои приемчики…
— На нанимателей мне вообще-то насрать, и что они там изобретают… — начал Серегин и замолчал.
Может быть, в нормальном состоянии он стал бы возражать — и возразил бы. Но сейчас его состояние было далеко от нормы: дикая усталость, жара, напряжение боя, обезвоживание, стимуляторы… Сознание сработало как очень сложный калейдоскоп: осколки цветных стекол и просто осколки, слова, чьи-то отрывочные мысли, стершиеся картинки, жест, гримаса, всхлип Санчеса, скрип новенького ремня — все это сложилось вместе, и теперь Серегин знал, что Фогман не врет. Но вместе с тем он знал, что эти же самые осколки, слова, мысли, картинки и гримасы можно сложить в другом порядке и получить совершенно другую правду. А потом перемешать еще раз…
— Насрать, — повторил Серегин. — Вот за ребят я и порвать могу… Но даже если они такие сволочи, во что я охотно верю, скажи мне, друг сержант, чего ты хочешь добиться — в самом конце? На выходе? Ведь по большому счету все из нас получили то, чего хотели: много денег, много пальбы, море водки, куча девок… и друзья. Настоящие друзья. Джентльменский набор наемника. Так, нет? А, Гриш?.. Бонус же в виде Эдема… Спроси кого хочешь: сильно на него рассчитывали? Ни хрена. А то, как нас используют… это ведь никогда специально не оговаривалось, правда?
