- Маленький Лорд, что же ты не угадываешь?
- Это "Бонн".
- Я и сама вижу. - Она отдавалась игре почти с таким же пылом, как и он. - А вон там дальше, у Виппетанге?
- А-а, это новый "Христианияфьорд", его все знают.
Высокий и элегантный корабль, гордость нации, двумя желтыми трубами возвышался над всеми остальными кораблями. А еще совсем недавно здесь царили одни только датские трансатлантические пароходы, "Король Фредерик Датский" и как их там еще, черные махины с красным кругом на трубе.
- А вот угадай еще, вон тот, подальше, у которого виден только самый кончик трубы? - спросил он.
- Но ты же сам говоришь - виден только кончик трубы.
- А я знаю, это "Король Ринг", - торжествуя, угадал он.
Но тут она решила, что он ее обманывает. Ей захотелось поймать его с поличным. Они ускорили шаги, она - в каком-то злорадном нетерпении, которого сама не могла бы объяснить, - должно быть, ото были смутные укоры совести, из-за того, что она прежде не была достаточно строга.
Но это оказался "Король Ринг". Когда они подошли ближе, перед ними предстали желтые буквы на черном фоне.
- Маленький Лорд! - сказала она смущенно и в то же время с облегчением. - Откуда ты знаешь все эти корабли?
- Мальчик очень быстро схватывает, - передразнил он чуть скрипучий голос фрекен Сигне.
Мать и сын обменялись быстрым взглядом. Она едва заметно покачала головой и обвела глазами весь летний пейзаж вокруг - все, что взывало к беззаботности и напоминало о том, чем она владеет сейчас... Не признаваясь самой себе, она непрестанно мучилась страхом, что все может стать другим, страхом перед неотвратимым и неизбежным.
- Мама, - предложил он. - Пойдем через Рюселоквей, посмотрим то место, где погибла маленькая Гудрун.
- Милый, но ведь это ужасное место!
- Посмотрим, мама! А хочешь, пойдем прямо берегом?
Мать бросила на него негодующий взгляд.
- Ты прекрасно понимаешь, что такой дорогой мы не пойдем, по крайней мере я.
Перед ними открылись ряды деревянных домишек, по узким переулочкам сновали незнакомые люди, другие люди, непохожие на них самих. Они прошли по улице Сегате, миновали Западный вокзал и свернули на Рюселоквей. Тут они заглянули в провал между торговыми рядами. Понизив голос, Маленький Лорд рассказал ей о притаившемся в глубине люке, который ведет в канализационный сток. Люк забыли запереть в тот злосчастный день, когда маленькая Гудрун вздумала спрятаться здесь, а когда девочку нашли, ее тело было наполовину обглодано крысами...
- Откуда ты знаешь все эти подробности? - подавленно спросила она, когда они пошли дальше, содрогаясь от ужаса. - Мы старались как можно меньше говорить об этом при тебе.
Он весь клокотал от возбуждения, которого сам не мог бы объяснить. Казалось, оба его существования стали сливаться воедино, и при этом он и мать увлекал на стезю беззаконий.
- Мама, а что, если нам пойти в Тиволи? - задыхаясь, выпалил он.
Она взглянула на него с ужасом:
- В Тиволи? Как ты можешь это предлагать? Ведь ты был со мной в Национальном театре, слушал "Лоэнгрина"! Кому еще из твоих товарищей посчастливилось слушать эту оперу?
- Знаю, мама, знаю, и все-таки давай пойдем! Посмотрим "Divertissement exotique", жизнь в мавританском гареме и чайный домик в Нагасаки с пятью настоящими гейшами.
- Что ты мелешь, мой мальчик? По-моему, ты сошел с ума!
- Пойдем, мама, правда же! А потом ты расскажешь об этом дяде Мартину. О мистических тайнах индийских факиров.
- Откуда ты все это взял? Что это за выдумки?
- Мама, ну вот ей-богу же, это идет в Тиволи.
И снова ей захотелось поймать его с поличным. Все это выдумки, да еще самого дурного свойства, он просто ее морочит. Она резко остановилась, объявив:
- Хорошо, пойдем и посмотрим, что там играют.
Воцарилось томительное молчание. На этой улице в просветах между домами уже не было солнца. А когда они вышли на Стортингсгате и свернули к освещенному каменному порталу Тиволи, уже стал чуть-чуть заметен свет газовых рожков вдоль балюстрады ресторана на открытом воздухе. Простонародная толпа, от которой несло пивом, толпилась у афиш.
