Но как раз в ту минуту, когда темный проход уперся в степу, он резко повернулся, выхватил из кармана фонарик и направил его слепящий луч прямо в лица своим преследователям.
Он даже сам не рассчитывал на такой эффект. Те, кто шел впереди, отпрянули. Задние застыли на месте, разинув рты. Всего их было девять мальчишек, пестрая ватага: рваная одежда, нечесаные головы, грязные кулаки и худые, бледные лица, на которых написаны голод и ожесточение.
По ватаге прошел стон. Он погасил фонарь. Тьма обрушилась на них слепящими огненными вспышками. Он снова зажег фонарь, опять потушил, спрятал в карман.
Они стояли лицом к лицу в полной тьме. Мальчик из одного мира и девять мальчишек из другого. Ему удалось на мгновение взять верх. Ни один из них прежде не видел карманного электрического фонаря. Ни у кого из них в доме не было электричества. Он знал это. Рассчитывал на это. Это был его козырь. Он пошел с него. Противники изнывали от желания вступить в переговоры.
- Сколько хочешь за фонарь? - спросил один.
- А можно поглядеть? - В голосе второго звучало даже некоторое почтение.
Маленький Лорд в темноте вложил фонарь в протянутую руку. Мальчик не знал, как его зажечь.
- Вот так, - сказал Маленький Лорд, нажав кнопку. Дощатый свод осветился вдруг, как сказочная пещера, и в мерцающем свете лица мальчишек изменились до неузнаваемости. Казалось, они впервые видят друг друга, их солидарность была сломлена. Маленький Лорд погасил фонарь. Мальчишка продолжал сжимать в руках волшебную палочку, но в его руках палочка лишилась волшебной силы. Возбуждение пронизывало темноту.
- Дай поглядеть, - произнес чей-то голос во мраке. Фонарь перешел в другие руки. Маленький Лорд понимал, что на сей раз мальчишка сумеет зажечь свет. Тогда очарование рухнет. Еще, может, и не отдадут фонарь.
- Ладно, ребята, - бросил он в темноту. - Что будем делать?
Он услышал незнакомые нотки в собственном голосе, услышал голос незнакомого парня, того самого Вилфреда, с которым изредка ему удавалось свести знакомство, почувствовал в себе силу этого парня, его стремление верховодить.
- А ну-ка, давай сюда фонарь, - сказал он, наугад протянув руку в темноту.
Чья-то рука нашарила его руку. Фонарь снова оказался у него. Он на мгновение зажег его, потом молниеносно снял колпачок, вывинтил лампочку и снова надел колпачок.
- Держите, - сказал он. - Кто еще хочет поглядеть?
Жадные руки потянулись к фонарю. Мальчишки нажимали на кнопку, на хрупкий рычажок, передавали фонарь из рук в руки. Фонарь не зажигался. Они стали ссориться, обвинять друг друга в том, что фонарь сломали. Между прежними приятелями, членами одной дружной ватаги, не осталось и следа взаимной поддержки. По их лицам, взволнованно обращенным к нему, Вилфред чувствовал, что они ждут команды, приказа.
- Ладно, дайте-ка я взгляну, - коротко бросил он, быстро водворил лампочку на место и снова на мгновение зажег фонарик. Он успел разглядеть ребячьи лица, которые за эти минуты повзрослели и стали воинственными, искаженные жаждой сильных ощущений. Однажды Вилфреду пришлось пережить в такой компании полное поражение. Тогда кто-то предложил ловить мяч тапкой, а он знал, что стоит ему снять шапку, и длинные локоны рассыплются по плечам. Дело кончилось дракой, исход которой был предрешен, и его бегством по длинным грязным улочкам, где все преимущества были на стороне преследователей.
Стало быть, надо было предложить что-нибудь верное.
- А что, если двинуть в молочную на углу? - холодно сказал он.
- К Юнсону? - переспросил кто-то.
- А то к еврею, папироснику, - наугад предложил он. Он помнил, что где-то на улице Тофте была табачная лавка, фамилия владельца кончалась на "вич". Он делал ставку сразу на все - на неприязнь к "еврею", на охоту покурить, которую он смутно угадывал в мальчишках, на жажду приключений, а то и просто сладостей, на детское или уже взрослое стремление вырваться из повседневности, стать чем-то другим.
- Пошли к еврею, - произнес сиплый голос из темноты.
В дыре, где они стояли, тревожно пахло гнилым деревом. Запах грязной одежды и потных, возбужденных тел увеличивал духоту и без того спертого воздуха. На какое-то короткое, пьянящее мгновение Вилфред почувствовал, что здесь, сейчас он может заставить девятерых мальчишек сделать все, что ему заблагорассудится, даже против их собственной воли.
