— Дальше они отправились к выходу из «Липок», который ведет на Бабушкин Взвоз, к Волге, — голос у Герки стал глухой, из чего я заключил, что именно там все и произошло.
— А там к самому выходу подъехала машина такая.., крытая, как фургон…
— «Рафик»? Пикап? — подсказал я.
— Не знаю, — отозвался Гера, — я в них вообще не разбираюсь.
— На маршрутное такси похоже?
— Да, — ответил мальчик. — Оно и есть, по цвету серое такое… Там были двое, они выскочили и затащили в машину троих, очень быстро, а хвостатый Гале что-то такое сказал, что она сама туда зашла очень испуганная, практически прыгнула.
Они тоже туда попрыгали и тут же уехали.
— Погоди! Ты не запомнил этих двоих, которые из машины выскочили?
— Ну, — Герка наморщил лоб. — Один такой здоровый, накачанный, бритый… А другой, наоборот, лысый, толстый, невысокий.
Я мысленно кивнул самому себе. Осталось определить машину и попробовать поискать по ее следам.
— Если как маршрутка, значит, «рафик», — констатировал я и с надеждой спросил:
— А номера не запомнил?
— Запомнил, — ответил Герка, вытаскивая из кармана небольшой клочок бумаги с записанными номерами похитителей.
Потом добавил:
— Я еще позвонил Вересову домой и в милицию, анонимно, и сказал, что их похитили. Сергей Леонидович, по-моему, меня не узнал. А в милиции, кажется, подумали, что я обычный приколист…
— Молодец, — похвалил я, невольно улыбаясь: значит, пока я тут изгалялся с речами про инфаркт Вересова, если он случайно узнает о похищении дочки, пацан все более убеждался, что я подосланный Вересовым убийца и что его время сочтено. — Ты действительно молодец, Георгий. Ты действовал как настоящий мужчина.
Кажется, ему полегчало. Вот и хорошо, потому что теперь начнется самое тяжелое…
— Гера, мне все это не очень нравится, но я должен узнать, как именно все произошло.., у тебя дома. И как ты остался в живых.
Мальчик опустил голову, медленно кивнул:
— Папа получил посылку. Вскрыл и все прочитал. Я подсматривал, потому что никак не мог решить, что мне делать — снова звонить в милицию или все ему рассказать… Я уже решил, что все расскажу, когда папа стал звонить кому-то. Дозвонился и о чем-то с ним быстро переговорил. Я не слышал, о чем. Не знаю, кому он звонил. Но…
— Но?..
— За два дня до этого к нам приходила какая-то женщина в очках. Папа очень удивился, когда ее увидел, даже побледнел. Она на меня странно так посмотрела, потом они долго говорили с папой в кабинете. Папа ей дал какую-то бумагу, и она ушла.
Я у папы спросил, кто она такая, и он сказал, что это его старая знакомая и что он думал, что она умерла… Может, это ей он позвонил?..
— Не знаю, Гера. А что было потом?
— Потом, всего минут через пять, даже меньше, к нам позвонили, папа оставил дома обоих охранников и сам спустился вниз, — Герка помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями и силами, потом закончил:
— ЭТОТ выстрелил в него три раза, не выходя из машины. Потом убил обоих охранников, которые выскочили из дома, и бегом поднялся на второй этаж: мы в особняке.., жили.
Я спрятался под кровать, он прошел мимо, собрал все документы и ушел…
Инна снова утешающе погладила Герку по темной, уже не такой растрепанной голове. Он шмыгнул носом. И сказать-то было совершенно нечего: весьма банальная история, любой боевик полон подобных сцен… А отца и прежней жизни у мальчика теперь не было.
— Гера, — ласково спросила Инна Николаевна, — ты извини меня, но.., что с твоей мамой?
— А, мама, — тускло отозвался он. — Она у меня уже давно умерла. Папа об этом не любил говорить, но один из охранников, дядя Степа, мне как-то по пьянке рассказал, что она была большая.., вы извините, Инна Николаевна, большая шалава. И умерла от наркотиков.
