Вспомнил, как три месяца назад я, Валька Чернов и Паганель пытались бежать в Тихий океан. Осталась позади Рыжая отмель, где мы с Александром Ивановичем тогда сидели у костра. Кажется, это было давным — давно… Разве мы знали, что за это время произойдет столько событий!..
Что там делает сейчас Светка в городе? Ей тоже, наверно, невесело. Коля лежит в больнице. Светка осталась, конечно, только из‑за Коли. Это факт! Ей ведь так хотелось поехать вместе с нами.
Командиром «Белых косынок» вместо нее Зинка — большая. Они плывут с Паганелем на плоту «Шустрый». Напрасно я тогда сомневался. Из него вышел неплохой все-таки командир! Наверно, никто в отряде теперь даже не помнит, что первыми ветеранами «Искателя» были он, Валька Чернов и я.
Отставить лирику!
Скорость шесть узлов. Курс — юго — запад. Прошли шестнадцать миль. До села Бочарово двое суток пути.
17 августа
Второй день пути. Плот «Шустрый» всей I флотилией тянем на буксире. Вот верная примета: нельзя на корабль пускать женщин! Но мы далеки от предрассудков. Виноваты, конечно, не девчонки. Паганель хоть и хороший капитан, но умудрился налететь на корягу… Ну ладно, критику оставим до совета командиров…
Привал мы сделали на каком‑то безымянном полуострове, сплошь заросшем кустарником. Последними на берег высадились Паганель и его команда.
— Как дела, Шустрик? — пошутил Валька Чернов.
У Паганеля был совершенно несчастный вид.
— Ничего, Сережка, все будет в порядке! — толкнул я в бок Паганеля, а он мне улыбнулся своими близорукими глазами.
А потом мы стояли на берегу Светлой. И над нами светилось большое теплое небо.
— Искать и находить! — сказал мне Паганель.
— И снова искать! — ответил я ему.
Почтовая открытка, отправленная из сельского почтового отделения в редакцию газеты «Молодой коммунар»
«Маша! Говорят, что женщина в плавании плохая примета. А я все‑таки жалею, что тебя нет с нами. Идем точно по курсу. Ненайденные острова впереди!..
Пашков»
Отряд «Искатель» в пути. А в пути рождаются песни:
Мальчишкам снятся бригантины,
Моря и страны дальние.
И, дворик старенький покинув,
Они уходят в плаванье.
Двадцатый век — ракетный век,
Но вместе с математикой
Возьми в дорогу, человек,
Веселую романтику!
Пусть вьется песенка простая,
И палуба качается…
Уходит детство, не прощаясь,
А юность начинается.
Летят дороги голубые
Под звездами бездомными,
Как хорошо вступить впервые
На земли незнакомые!
Уют безветренный покинув,
Уходят в путь романтики —
мальчишкам снятся бригантины
И дальние галактики.
Двадцатый век — ракетный век,
Но вместе с математикой
Возьми в дорогу, человек,
Веселую романтику!
