Мальчишкам снятся бригантины... - страница 19

Ничего не сказав, они помчались на улицу Челюскинцев, но ребята во дворе не видели ни Паганеля, ни Вальки, ни Никиты.

Задыхаясь, снова побежали к Кремлю.

— Послушай, Костька, — как рыба, ловя ртом воздух, крикнул Огурцов, — давай я в Кремль, а ты дуй к Александру Ивановичу!

…Голубая «Волга» промчалась на красный свет светофора и, круто срезав поворот, скрылась за углом.

— Скорей! — поторапливал Воронов шофера.

Сзади сидели Пашков, Ребров и совершенно растерянный Костька Павлов.

«Волга» нырнула под арку старого Кремля.

Паганель всхлипывал. Валька чувствовал, как у него трясутся плечи. Рядом сидел Никита. Он молчал. Но Валька знал, что и ему страшно. Да и самому Вальке было страшно. Неужели они заблудились и их не найдут?

Один фонарь разбит. Два других погасли. Холодно. Хочется пить. Как же они могли заблудиться?

Сначала все шло хорошо. Они добрались до того места, где вчера остановилась группа Реброва. Дальше ход был настолько узким, что пришлось ползти на четвереньках. Но вот потолок стал опять выше, и они выползли на небольшую площадку. Ход свернул вправо, потом опять вправо, потом раздвоился. Они еще и еще раз куда‑то сворачивали. Никита старался запомнить обратную дорогу. Потом опять ступени. Ребята сначала подумали, что они нашли выход из подземелья. Но ступени привели их в небольшую полукруглую комнату. У стены фонарики нащупали что‑то похожее на ящик. В нем лежали какие‑то тряпки и ворох истлевших бумаг. Никита взял один из листов. Он стал расползаться в руках.

— Ребята, — приглушенно позвал Паганель, — сумка какая‑то!

В ящике действительно лежала небольшая сумка военного образца. Она была влажной и ветхой. Когда‑то, очевидно, это была кожа.

— Знаете что, — сказал Валька Чернов, — несем ее наверх. Здесь не будем открывать. Все можно испортить. Еще неизвестно, сколько она пролежала под землей.

— И вообще пора возвращаться, — проговорил Паганель.

Казалось, они шли той же самой дорогой. Но почему‑то никак не могли добраться до узкой щели. Они возвращались назад, потом опять поворачивали. Сколько прошло времени — час, два… пять? Все спуталось.

Наконец Пашков, Воронов и Ребров услышали ответный крик ребят. Было уже около одиннадцати вечера. А еще через несколько минут они нашли их совершенно обессилевшими… и счастливыми оттого, что их нашли.

Александр Иванович достал из кармана завернутые в салфетку бутерброды и флягу с водой. Ребята с жадностью накинулись на еду. Пашков почувствовал, как невидимая жесткая рука отпустила сердце. Он залпом выкурил сигарету.

— Вы не сердитесь, мы ж хотели как лучше, а вышло… — виновато сказал Валька, прожевывая бутерброд. — Зато мы вот что нашли… Там какие‑то бумаги.

В руках у Александра Ивановича оказалась сумка.

9 июля

Все‑таки не везет мне! Я опять под арестом на двое суток. Теперь уже не убежишь. Как я тогда Александру Ивановичу в глаза смотреть буду?

Вчера был совет командиров… Даже что‑то не хочется вспоминать об этом совете… В общем я, Валька и Паганель сидим дома. Мама удивляется, уж не заболел ли. Пришлось наврать: «Надо художественную литературу подчитать, а то все запустил». — «Ну вот и умница», — сказала мама, а папа недоверчиво покачал головой.

Ребята сейчас, наверно, в Кремль пошли или, может, машину ремонтируют. А мы сидим…

Вон Кубышкин опять на балконе появился. Наверно, удивляется, что нас во дворе не видно. Скучно ему, не на кого орать. Сейчас пойдет с авоськой за пивом Кубышкин-Бубышкин…

А все‑таки мы не зря ходили. Сумка чего‑нибудь стоит! Вот не заблудились бы — и не нашли. Колумб ведь тоже заблудился и открыл Америку! Я это на совете командиров сказал. Да что толку!

Нет, все‑таки интересно, что там в сумке лежит?

11 июля

Ура! Мы на свободе! Столько новостей в штабе! Во — первых, «газик» почти готов! Но самое главное — в нашей сумке оказались важные документы. Письмо к какому‑то Седому из партизанского отряда, военная карта, обрывок партизанской газеты аж за сорок второй год и книжка «Овод», такая старая, что с трудом разобрали название. А страниц так вообще почти нет.

Пока мы сидели дома, ребята еще раз спускались в подземелье. Нашли заржавевший пистолет и шапку — ушанку со звездой. Значит, в нашем Кремле во время войны скрывались партизаны! На одной из стенок ребята разобрали надпись: «Может быть, никто не прочтет этих слов: нас осталось трое. Немцы перекрыли ход. Патроны кончаются. Если прочтете, то передайте Седому…» Дальше слова обрывались. А наши искатели прочли эти слова. И мы все поклялись у нашего знамени разыскать тех, кто остался в живых!