Мальчишка с бастиона - страница 4
- Как с припасами?
- Много отсыревшего пороху, - ответил Истомин. Он добавил ещё что-то, но мальчишки, перебравшиеся поближе, не расслышали его слов: невдалеке ударила шрапнель.
Когда пыль рассеялась, они снова увидели Корнилова, спокойно наблюдавшего в подзорную трубу.
- Ваше превосходительство, пойдёмте вниз, - быстро заговорил Жандр, - вас там спрашивают.
Корнилов улыбнулся этой незатейливой хитрости и, продолжая наблюдать, что-то говорил Истомину. Опасаясь за жизнь любимого адмирала, подчинённые всеми правдами и неправдами старались увести его в более безопасные места.
«Убьёт же… ну сойдите с вала, Владимир Алексеевич», - переживал про себя Колька. И адмирал, словно услышав его мольбу, спустился с бруствера. Он продолжал говорить с Владимиром Ивановичем, а Максим шёпотом (словно его могли услышать в грохоте боя!) сообщил дружку:
- Мой тятя намедни сказывал, будто их превосходительство заместо Меныпика оставлен, вроде как самым главным.
- Да ну?!
- Точно.
Восторженно глядя на адмирала, они спорили и рядили о последних перемещениях, приказах по гарнизону. Об этом говорили все в городе, и мальчишки, конечно же, были в курсе «взрослых» дел.
После высадки вражеского десанта в районе Евпатории командующий Крымской армией назначил Корнилова руководителем обороны Северной стороны (предполагалось, что интервенты нападут на город здесь). Но неожиданно союзники начали обход Севастополя. Началось спешное сооружение редутов и бастионов для защиты южной части города. Владимир Алексеевич дни и ночи проводил на укреплениях.
Меншиков вывел сухопутные войска из осаждённого города. Руководство обороной перешло в руки моряков.
Командующим Черноморским флотом уже много лет был Павел Степанович Нахимов. Его авторитет как флотоводца был необычаен, он при жизни стал легендой, героем баллад и песен. Но именно он, бывший по положению старше Корнилова (начальника штаба флота), предложил последнему возглавить оборону. Он видел его необыкновенный организаторский талант и преклонялся перед ним.
Конечно же, спрятавшиеся невдалеке от адмиральской свиты мальчишки не знали, что выдвижение это было далеко не по душе ни Меншикову, ни начальнику гарнизона Остен-Сакену, ни приближённым царя. Но высокопоставленные и бездарные генералы втайне понимали, что без всех «этих Нахимовых и Корниловых» Севастополю не устоять…
Французская «шестиглазая» усилила огонь. Один из снарядов упал рядом с адмиралом, заставив его отряхнуть с шинели землю.
- Шестидюймовка, - попытался определить калибр Колька.
- Да не… Побольше.
Ещё несколько ядер взорвалось вблизи. По-видимому, англичане заметили группу и пристрелялись.
Адмирал попрощался с Истоминым и направился к батарее, где осталась лошадь. Он собирался проехать в Бутырский полк.
Пройдя несколько десятков метров, Владимир Алексеевич остановился, глядя, как ловко работают матросы-бомбардиры. Сильные руки номерных, словно шутя, подбрасывали «лохматки» (так называли ядра) и передавали их заряжающему.
Корнилов шагнул к артиллеристам, но вдруг ноющий звук шального ядра догнал его.
Тупой удар, и вскрик нескольких голосов… Провожавшие бросились к адмиралу.
- Носилки! - разнёсся крик. - Носилки!
Корнилов, обливаясь кровью, лежал на земле. Рядом валялся обломок шашки и разорванная портупея от кортика.
- Владимир Алексеевич! - подбежал к нему Истомин. - Владимир Алексеевич…
Тот открыл глаза и, обведя взглядом офицеров, тихо произнёс:
- Ну вот и отвоевал…
Он хотел сказать что-то ещё, но губы не слушались. На побелевшем лбу выступили капли пота. Глаза смотрели спокойно.
Принесли носилки. Жандр склонился над адмиралом. Спешно отдавал приказания провожатым Истомин. Корнилов приподнялся.
- Отстаивайте Севастополь… - едва слышно произнёс он и потерял сознание.
Бережно понесли вниз смертельно раненного военачальника. К носилкам подбежал матрос.
- Ваше превосходительство, Владимир Алексеевич… неужто?.. Нет, нет!..
Это был тот самый матрос с короткими светлыми усиками и вьющимся смешным хохолком. Колька его сразу узнал. Матрос повернулся в сторону англичан и что было силы закричал:
