«Подростки, — подумал Уайлд. — Вечеринка, парень с девушкой. Нравится это нам, не нравится, но история стара как мир».
— Ну а потом произошло кое-что ужасное. Рассказать?
Уайлд едва заметно кивнул.
— События развиваются, она кладет ладонь мне на ногу и все такое. С одной стороны, я думаю: «О, круто. — А с другой: — Ты только глянь на себя, обжимаешься со школьной лузершей». — Мэтью замолчал, поднял руки, помотал головой. — Нет, я все неправильно объясняю. И это не важно. Потому что в тот момент, когда она положила ладонь мне на ногу, а я полез к ней под рубашку, нам в глаза бьет луч света. Мы оба вскочили, я услышал чей-то смех. Непонятно чей, но я точно услышал голоса Краха и Райана, а Наоми пустилась бежать. Сорвалась с места, как кролик, и исчезла — я даже не видел куда. В глаза все еще светили. Я закрылся рукой. Все смеются, подшучивают, — мол, гляньте, с кем Мэтью. Я проморгался и чувствую, что слезы на глаза наворачиваются. Хотелось под землю провалиться, понимаешь? Я понимал, что такого мне с рук не спустят. Так и вышло. На следующие два месяца я скатился в самый низ социальной лестницы. Не на уровень Наоми, но все равно в самый низ.
— Что ты сказал? — спросил Уайлд. — Тем ребятам, что над тобой смеялись?
— Что я просто развлекался, ничего такого. — Мэтью сглотнул. — Сказал, что она… что она давалка.
— Класс.
Мэтью снова закрыл глаза. Уайлд взял себя в руки:
— Ты говорил об этом с Наоми?
— Нет.
— Серьезно? — (Мэтью промолчал.) — Когда ты увидел ее в следующий раз?
— В школе, но мы сторонились друг друга. — Мэтью задумался. — Честно говоря, это я ее сторонился. Пару месяцев было совсем худо.
Уайлду страшно хотелось отпустить какое-нибудь саркастическое замечание.
— Ужасное происшествие, — сказал он. — Но я все равно не понимаю, почему ты так разволновался, когда она пропала.
— Потому что это еще не вся история.
Глаза Мэтью наполнились слезами. Сердце Уайлда ушло в пятки.
— Оправдываться не буду, ладно? Потому что мне нет оправдания. Я заглянул в тот мир, где все эти годы жила Наоми. Одним глазком, но заглянул. И это настоящий ад. Поэтому, когда Крах рассказал, как снова снискать расположение его тусовки, я согласился. Вот что важно: как я поступил, а не почему я решился на такой поступок.
— Что за поступок?
— Розыгрыш.
— Какой розыгрыш?
Он не ответил.
— Мэтью?
— Я пригласил Наоми встретиться. Ну, типа, позвал на свидание. Написал эсэмэску — мол, хочу снова увидеться, никому не говори, встретимся на том же месте за особняком Мейнардов.
— Что она ответила?
— Согласилась. — Он пожал плечами. — По-моему, обрадовалась.
Мэтью снова закрыл глаза.
— И? — Уайлд изо всех сил старался выглядеть безучастно.
— И я ее разыграл.
— Как?
— Ну, типа, не пришел.
— Мэтью, глянь на меня.
Мэтью поднял глаза.
— Сейчас не время играть словами. Что значит «типа, не пришел»?
— Не пришел. И должен был следить за ней, а когда она пришлет эсэмэску «Ты где?», нельзя было отвечать.
— Но ты ответил?
— Угу.
— Что написал?
— «Прости».
— А она?
— Ничего. Больше со мной не разговаривала.
Уайлд вспомнил, как в подвале Наоми говорила про Мэтью: «Наверное, считает, что он во всем виноват. Скажите ему, что это не так. Он тоже хочет приспособиться».
Может, Наоми простила его. Может, Мэтью ищет оправдания. Но Уайлд не собирался его оправдывать.
— Что случилось, когда Наоми была одна возле ручья?
— Появился Крах. С остальными.
— И?
— Не знаю. По крайней мере, не знал. Вот почему я обратился к бабуле. На следующий день Наоми исчезла. Я подумал… ну, сам не знаю, что я подумал. Наверное, что они с ней что-то сделали.
— Например?
— Ну не знаю я. — Он всплеснул руками. — Но все сходится. Наоми не пострадала. Ты ее нашел. Крах просто рассказал ей про этот идиотский челлендж. Вынудил ее вписаться. Вот и все.
Уайлд услышал какой-то звук. Похоже, у дома остановилась машина. Он вышел в прихожую, выглянул в окно. На подъездной дорожке стоял блестящий черный «Мерседес-Бенц SL 550». Из него вышел высокий мужчина в откровенно дизайнерских шмотках. Галантный джентльмен, он побежал к пассажирской дверце, но Лейла уже выбралась самостоятельно.
