Джек видел «Челюсти». На самом деле фильм так себе, средненький. И совершенно не страшный. Тот, кто вырос в акульем загоне, не боится больших и зубастых рыбин. Безусловно, их следует опасаться, но Джек знает, где встать, где ударить, а где погладить, так чтобы не дать себя цапнуть.
— «Апокалипсис сегодня», — говорит кто-то. Кажется, кто-то из остальных Стивов.
— «Красотка», — говорит миниатюрная черноглазая девушка, которая повисла у него на руке. Стив-механик изображает рвотные позывы.
Джек смеется, но при этом вполглаза следит за Мишель. Ему так хочется подойти, заговорить с ней, сесть рядом. Но ему не хватает смелости. Их компания уже вполне очевидно разбилась на парочки. Клер болтает с одним мужиком, Мишель — с другим. С тем, который повыше ростом. Который смешной. Может быть, на самом деле, он ей ни капельки не интересен. Может, она помогает подруге: отвлекает приятеля того мужика, который поправился Клер, чтобы он не мешал ей кадрить того, первого. Если бы Джек подошел, если бы он ей сказал, как она ему нравится, если бы дал ей понять… если б он не был так взвинчен, если б не все эти новые впечатления… Ему срочно надо в сортир.
В мужском туалете — длиннющая очередь. И всего два писсуара. Которые оба забились. Джеку приходится ждать, одному среди незнакомых лиц. Его новенькие кроссовки, подарок Терри, шлепают по луже общественной мочи в полдюйма глубиной. Бухой парень, стоящий в очереди за ним, постоянно хватает его за локоть, чтобы не упасть. Он еще не настолько пьян, чтобы не понимать, что если он здесь упадет, это будет пиздец.
— Ты, Плут, и вправду везучий, как черт, — говорит Крис, когда Джек возвращается за столик. — Белый Кит только что подходила, искала тебя.
— Да? Где она?
— Все путем. Не паникуй. Пока что тебе ничего не грозит. Она ушла.
— Ушла? — Джек старательно изображает облегчение, так старательно, что аж челюсти сводит.
— Да, они всей толпой уже двинули в клуб. А Стив-механик решил задержаться, типа хлопнуть еще по пиву. Вон он, у стойки. Сейчас его очередь угощать. Вот хитрый перец. Здесь все дешевле. Решил, наверное, сэкономить.
Джек смотрит туда, где стояла Мишель, и едва не кричит от радости, когда видит, что двое в костюмах по-прежнему там.
У одного из громил на входе шрам на щеке, как у солдата модели «Зоркий». Но в нем есть та жестокая честность, какой нет и в помине у пластмассовой куклы; это не ритуальная метка задиры и драчуна. Этот шрам — настоящий. Джеку он напоминает тюремные лица и наводит на мысли о темных проулках и битых бутылках.
Ему все равно. Сейчас ему хорошо. Он не то чтобы совсем опьянел, но уже близко к тому. Стив-механик как будто прочел мысли Криса, насчет желания сэкономить, и купил всем по пиву и по текиле. До клуба пешком — минут десять. Но горло у Джека жжет до сих пор.
Буквально на пару секунд, перед тем как войти, Джек поднимает глаза на ночное небо и замирает, оглушенный пронзительным ощущением нереальности происходящего. Как будто он оказался совсем в другом мире, совсем в другой жизни. Прохладный ночной ветерок позднего лета доносит запах духов красивой черной девчонки, стоящей в очереди перед ними. Он пришел в клуб со своим другом Крисом и своим новым другом Стивом-механиком. Он выпил текилу и сказал народу, что его любимый фильм: «Братья Блюз». Он сам об этом не знал, до сегодняшнего вечера. И где-то там, в клубе, в помещении бывшего склада, есть девчонка, которую он, может быть — может быть, — сможет любить. Ему обидно и горько: он был лишен всего этого так долго. Сколько же времени он потерял?! Но оно того стоило, да. Он это чувствует, всем своим существом. Одно это мгновение стоит всей прожитой жизни.
Ему не приходит в голову, что он, может быть, этого и не заслуживает.
Джек никогда в жизни не слушал музыку так громко. Стены подрагивают, пол вибрирует иод ногами. Вибрации передаются телу. Нош дрожат. Или они дрожат сами по себе? Его белая рубашка выделяется ярким пятном в полумраке. Она светится в темноте зловещим голубоватым свечением. Крис сразу берет курс на бар, ловко лавируя в толпе. Джек со Стивом-механиком стараются не отставать. Идут по следу его хлебных крошек, углубляясь все дальше и дальше в лесную чащу.
