— Рука поболит пару дней, но ничего серьезного, — сказала мне медсестра, завязывая последний узел на моей перевязке.
— Спасибо.
— Выздоравливайте.
Я ушел с лазарета, все еще помня о своем плане. Сначала ванна, потом пожрать, а после… нет, сначала пожрать, а потом ванна! Раз уж я оказался в центральном корпусе то грех не воспользоваться случаем, особенно когда из столовой тянется столь приятный запах.
Как ученику четвертого курса мне теперь полагалось сидеть за новым столом. Длинный и полированный он стоял у дальней стены, и сейчас все студенты моей группы и потока усердно поедали приготовленные яства. Еле волоча ноги, я доплелся до места и плюхнулся на скамью. Придвинув к себе зеркальную тарелку тут же начал накладывать еду, но, подняв глаза увидел Эскель с Жанной Элидеганс.
Нет, ну угораздило же меня сесть напротив них! Что за день…
Сил не было даже на обычную ухмылку, не говоря уже о самой гадкой. Пришлось изображать сволочь другими методами. Я стал жадно пялиться на сиськи девчонок, и они это зразу же заметили. У Жанны Элидеганс отпала челюсть и задергалась бровь.
— Пошли отсюда, — наконец произнесла Эскель, вставая. — Я уже наелась.
Жанна кивнула и покинула стол следом за новой подругой. Я лениво провел их взглядом, после чего налег на еду. Ментальный удар о стены моего ослабленного сознания чуть не лишил меня чувств.
— Какого черта ты творишь?
— Эскель?
— Не усердствуй лишний раз. Из-за тебя я осталось голодной! Готовься лучше к дуэли.
— Я смотрю, все идет хорошо? — Я проигнорировал ее слова. — Вы уже как две закадычные подружки.
— Не твое дело.
— Да уж, не мое это точно. Почему жетогдамое здоровье постоянно подвергается риску из-за него?
— Что-нибудь случилось?
— Ничего особенного. Осталось пару дней вот я и нервничаю.
— Успокойся. Все пройдет гладко.
— Эскель?
— Да?
— Отбивная просто восхитительная.
— Заткнись!
Глава 4
Поединок интересов
До сражения оставался всего какой-нибудь час, но я никуда не спешил. Мне нравилось лежать на нагретой за утро скамейке и всматриваться в густые кроны деревьев, раскинувшихся над моей головой. Вокруг витала умирительная тишина, словно я попал в самый настоящий рай. Никаких раздражительных звуков, разве что птички выдадут пару трелей да ветер зашелестит листьями.
Мое превосходное настроение не могло нарушить даже то, что очень скоро мне придется выступить мальчиком для битья. В мою сторону устремятся магические заклятия, и хоть одно, но поджарит мою многострадальную задницу.
Я прикрыл веки в надежде задремать, но потом передумал. Не хватало еще проспать весь дуэль, и тогда все решат, что я струсил. Кстати, такой вариант был бы идеальным: мне бы не пришлось проигрывать глупой дурочке, вызвавшей на поединок архимага.
Рука сама собой (в который раз!) полезла в правый карман, откуда извлекла красивую бумажку, окаймленную золотом по краям. Я никак не мог на нее насмотреться, хоть уже изучил каждую ее деталь. Капрал Бумми, говоривший, что любое предприятие, даже заведомо проигрышное, должно приносить выгоду, мной бы гордился.
На территории Академии Королей официально не существовало ни тотализатора, ни букмекеров, но в действительности же их найти было довольно просто. Порой эту роль брали на себя предприимчивые студенты, желающие подзаработать, но чаще — коренные жители нижнего города, имеющие прикрытие ведомства. С одним из таких мужиков, через Босфора, я и договорился, поставив на Жанну Элидеганс все свои деньги, включая весь аванс «Преступников». Ситуация подслащивалась еще и тем, что за несколько дней расползся крепкий слух о том, что злопамятный психопат разделался с выпускником факультета боевой магии. Соотношение ставок приняло логичный поворот: 19 к 1 на мою победу.
То есть я просто озолочусь! Стану очень-очень богатым, возможно вырученных денег хватит чтобы расплатиться с Иссиром и компанией, а возможно — у меня еще останется кое-что на карманные расходы! В общем — жизнь пока удается.
— Ты где? Все уже собрались.
— Не нервничать. Я буду вовремя.
— Как не нервничать?!.. План, он ведь…
— Я буду вовремя, — спокойно передал я свою мысль и вновь погрузился в сладостную нирвану. У меня еще есть законных десять минут, чтобы полежать на скамейке и ни о чем не заботиться.
