Лилиана Сергеевна кинулась к шкафчику, где стояла аптечка, накапала себе и мужу корвалола.
– Выпей, Юра…
Ельцов в сердцах оттолкнул ее руку, лекарство выплеснулось из рюмки.
– Да мне ведро этой гадости выпить придется, чтобы успокоиться! – гремел он. – Надо же, выкинула номер любимая дочурка!
– Ну, не кипятись ты так… Может, у них с Захаром ссора вышла? Она и сбежала. Проучить его хочет.
– Я с ним говорил. Он в полном недоумении.
– Астра просто из прихоти из дома бы не ушла, – покачала головой Лилиана Сергеевна. – Мы свадебное платье собирались покупать, в салон записались на прически. Там огромная очередь, надо загодя договариваться. Я ничего не понимаю! Что-то произошло, Юра. Не верю, что Астра могла так поступить без всякого повода. Она же… нормальная девочка.
– Вот видишь? Ты сомневаешься в ее нормальности. Я, признаться, тоже. Ну, случилась неприятность какая-нибудь, повздорила с женихом или еще что – так приди, поделись с родителями. Разве мы ей враги?
Ельцова всхлипнула, прижала руки к обтянутой сиреневым шелком груди.
– Ее надо искать, Юра!
– Как? Поднимать на ноги милицию? Чтобы вся Москва гудела? Мне стыдно, что я вырастил непутевую дочь, которая не уважает отца и мать, не дорожит честью семьи. Это позор, Леля!
– Что ты мелешь? – разозлилась жена. – Какой еще позор? Она что, обокрала кого-то, убила? Для тебя репутация… твоя дурацкая гордость дороже родной дочери! Я сама напишу заявление в милицию, раз тебе все равно.
Ельцов обреченно вздохнул, налил себе еще коньяку.
– Оставь, дорогая. Какая милиция? Астра, да будет тебе известно, совершеннолетняя и полностью дееспособна. Она взрослый человек и не обязана никому отчитываться в своих действиях. Ее же не похитили, не увезли силой, не заперли. Она сама решила уехать и даже сообщила, куда. Хоть за это спасибо! Ее никто не станет разыскивать, потому что нет оснований.
– Попроси Борисова. У тебя полно охранников, которые зря деньги получают!
Юрий Тимофеевич и сам думал о том, чтобы поручить начальнику своей службы безопасности выяснить, где Астра. Приехала ли она в Богучаны? Борисов будет помалкивать, а это в данном случае немаловажно.
– Хорошо, – согласился он. И жена сразу расцвела, перестала лить слезы. – Я этим займусь. Кстати, ты нашла адрес?
– Адреса нигде нет. Я перерыла все ящики, все записные книжки! Нет ни писем… ничего.
– Черт, я даже фамилию той двоюродной сестрицы не помню, – выругался Ельцов. – Кто же знал, что пригодится? Видишь, Астра не хочет, чтобы мы ее искали. Она нарочно уничтожила все конверты, все записи. Как прикажешь это понимать?
Лилиана Сергеевна развела руками.
* * *
Камышин
Матвей топил баню. Впервые он делал это не для себя, а для женщины, случайно оказавшейся у него в гостях. Кто она? Почему молчит? Даже имени своего не назвала. Может быть, ее преследуют? Ревнивый муж, любовник или… сутенер. Пожалуй, на даму, оказывающую интимные услуги за деньги, она не похожа. Хотя внешность обманчива. Или у нее проблемы с законом? Растрата, воровство, нелегальный бизнес?
Ночью, когда гостья спала, он мог залезть в ее сумку и посмотреть документы, если они там есть. А где же им быть? Карманы куртки и брюк он невольно проверил перед стиркой, а в бюстгальтер или трусики паспорт не спрячешь. Но идея рыться в вещах незнакомого человека не вдохновила Матвея – гостеприимные хозяева так не поступают, тем более женщина к нему в дом не напрашивалась, он сам проявил инициативу. А теперь ломай голову, что да как.
«Так, стоп! – приказал он себе. – Я занимаюсь сущей ерундой. Какая мне разница, как ее зовут? Во-первых, она скоро уйдет, и мы больше никогда не увидимся. Во-вторых, зачем гадать? Утомительно и неэффективно. Я сейчас буду теряться в догадках, строить предположения, которые потом рассыплются в пух и прах. Какое мне дело до чужих тайн? Никто не обращается ко мне за помощью, никто не просит моего совета!»
Он бросил в дубовую бадью сухие травы, плеснул кипятка…
«Вот так-то лучше! Занимайся паром, Матвей, и не суши себе мозги!»
В бане запахло березовыми почками и зверобоем. Хорошо! Камни раскалились докрасна. Пора звать купальщицу… только как к ней обратиться? Сударыня? Мадмуазель? Глупо…
