— Ты годами убивала сверхъестественных тварей, не используя никакой магии, — сказал ей Кай.
— Это неправда. Иногда я жульничала, — она подарила ему полуулыбку. — Когда никто не видел.
— Очень хорошо. Использование минимальной магии, и только когда этого никто не видел, — сказал он. — Как часто это случалось?
— Как часто я использовала свою магию? Почти никогда, — призналась Сера. Монстры, с которыми она сталкивалась в сражениях — ничто по сравнению со зверями, сидевшими в Магическом Совете — теми магами, вампирами, фейри и призраками, которые заклеймили её род как выродков и приговорили к истреблению.
— Твоя магия прекрасна, — сказал Кай.
Он потёр двумя пальцами друг о друга, пробуя магию в воздухе. Её магию. И свою. Они переплелись, как это случалось всякий раз, когда он оказывался на расстоянии трёх метров от неё. Сера могла сказать своим рукам не касаться Кая, но с того самого инцидента в горящей башне — нет, практически с их первой встречи — ей не удавалось обуздать свою вероломную магию. Та просто решила, что ей нравится магия Кая. То есть очень нравится. Прямо сейчас её магия мурлыкала как крылатая кошка в течке.
«Соберись», — сказала она своей магии. Итак, теперь она разговаривала и с голосом в своей голове, и со своей магией. Если это не безумие, тогда она не знала, что это такое.
— Хочешь взять перерыв в тренировках? Я чувствую, что ты… — взгляд Кая скользнул вверх по её телу. — … Отвлеклась.
— Не спеши снимать футболку[1]. Я в норме.
Кай посмотрел на неё, явно озадаченный.
— Мою футболку?
— Это выражение, — ответила Сера. И очевидно, немецкие драконы его не знали. Или он просто прикидывается скромником.
— Так это на самом деле не имеет отношения к предметам одежды? — его озадаченность сменилась весельем. — Или снятием таковых? — он шагнул ближе.
Сера стала пятиться, вторя каждому его шагу и пытаясь держать минимально безопасное расстояние. Каким бы оно ни было. Юпитер, возможно, как раз достаточно далеко.
— Нет, — прокаркала она. — Никакой одежды.
Его улыбка сделалась ещё шире. Дерьмо.
— Эм, я имела в виду, никакого отношения к одежде, — пролепетала она. — Это означает «сохраняй спокойствие».
— Ты не спокойна, — сказал Кай, плавно останавливаясь. — Ты нервничаешь, — его улыбка померкла.
— Конечно, я нервничаю. Дракон смотрит на меня так, будто хочет сожрать меня на ужин.
Он нахмурился.
— Тебе не стоит нервничать из-за меня.
— Тогда, возможно, тебе стоит прекратить попытки заставить меня нервничать.
— Я не… — Кай остановился, поднимая взгляд. Как будто он действительно задумался над этим. Через несколько секунд его взгляд вернулся к ней. — А я пытаюсь?
— Да, тебе в кайф запугивать людей, — сказала Сера, а затем, осознав, что ведёт себя нечестно, добавила: — Возможно, это настолько въелось в привычку, что ты этого не осознаешь.
Мрачный блеск его глаз сообщил ей, что она сказала то, чего не стоило. Обычно она не распускала язык. Все эти проклятые Игры. Стресс из-за них выводил её из себя — а ведь они ещё не начались. Что она будет делать, когда окажется в бойцовской яме? Когда Магический Совет швырнёт в неё каждым оружием из своего арсенала? Её жалкие двадцать четыре года — ничто в сравнении с их столетиями исследований и опыта. Они веками ломали магов.
— Прости, — сказала она Каю. — Мне не стоило этого говорить.
Он посмотрел на неё с настороженным выражением лица.
— В мои намерения никогда не входило запугивать тебя.
— А что входило в твои намерения? — спросила она.
«Ловко. Очень ловко», — поддразнил её голос.
«Заткнись», — приказала ему Сера. Но он был прав. Она все только портит.
— Думаю, я ясно заявил о своих намерениях, Сера, — сказал Кай.
Её охватил жар, когда она вспомнила их поцелуи. Они целовались на его столе, и дело не ограничилось бы поцелуями, если бы не вошла его секретарша. Сера выбросила из головы мысли о руках Кая, скользящих по её телу — об его магии, ласкающей её магию. Она отвернулась от него. Тяжело было не думать о таких вещах, когда он стоял прямо перед ней.
— Подожди, — сказал он, беря её за руку.
Сера остановилась, но не повернулась. Она не доверяла себе. Просто ощущение его ладони на её руке само по себе достаточно путало её мысли.
