— Не часто, если раньше никогда не видел тебя здесь. — Щуплый мужчина нагловато ухмыльнулся. Он сразу не понравился Фрэнсис, но она решила действовать.
— Меня зовут Фрэнсис Бенетт. — Она протянула ему свою визитную карточку. — Не хотели бы вы участвовать в моем исследовании по изучению вашего потенциального партнера?
— С тобой? Безусловно.
— Очень хорошо. — Фрэнсис приготовилась записывать имя первого добровольца. — Итак, вас зовут Питер Шоулс. — Она внесла его имя в таблицу. — Мне нужен ваш номер телефона, чтобы я могла договориться с вами об интервью. Вы будете первым в списке.
— Спасибо, — произнес Питер, беззастенчиво рассматривая ее ноги. В его голосе отчетливо звучало желание не только участвовать в интервью. Но, пока он раздумывал, как выразить свои мысли вслух, другой желающий подошел и прошептал ей на ухо:
— Я тоже хочу поучаствовать! Запиши и меня!
— И меня!
— И я тоже хочу!
Вокруг Фрэнсис стали собираться мужчины, жаждущие отвечать на любые ее вопросы. Фрэнсис всем вручала свои визитки. Какое отличное начало, подумала она.
Ратан все это время, не отрываясь, смотрел на Фрэнсис, как, впрочем, и все мужчины в баре. Многие женщины, оставшись без мужского внимания, ушли. Зато все посетители мужского пола так и вились возле барной стойки, где сидела Фрэнсис.
К Ратану подошла официантка и, хмыкнув, сказала:
— Я удивлена, что Ричард позволил этой проститутке работать здесь.
— Она не проститутка, — прервал ее Ратан. Он видел Фрэнсис второй раз в жизни, но был абсолютно уверен в этом.
— Тогда зачем она раздает всем свои визитки и назначает всем желающим какое-то интервью? — не унималась официантка.
Безусловно, эта женщина умеет привлечь внимание мужчин, вот и у меня она вызвала какие-то мне самому непонятные инстинкты, подумал Ратан. Я увлекся ею, забыв, зачем я вообще в баре. Мой объект — Ричард Блюм, а не она. Но, судя по всему, помощь сейчас нужна ей.
Он направился к барной стойке и подошел как раз вовремя. Один из посетителей схватил стул и размахнулся им. Полетели бутылки, бокалы, в воздухе почувствовался запах спиртного. Крики и гам слышались отовсюду.
— Прекратить драку! Всем разойтись! — Ратан ловко отбросил одного из посетителей, дал в челюсть другому, схватил за шиворот и откинул в сторону третьего.
Разобравшись с драчунами, он обернулся, чтобы посмотреть на особу, которая стала причиной этой потасовки. И увидел ее стоящей на стойке бара. Освещенная неоновой подсветкой, она казалась какой-то неземной. Платье было настолько прозрачным, а девушка — хрупкой, что, казалось, можно было видеть сквозь нее.
Но кто-то ударил Ратана сзади, и ему снова пришлось приступить к обязанностям охранника и вышибалы. Разгоряченные посетители стали понемногу успокаиваться. Вскоре все разошлись.
Ратан подошел к Фрэнсис и, осторожно взяв ее за талию, снял со стойки.
— Что ты делаешь? — Она попыталась оттолкнуть его. Однако Ратан держал Фрэнсис таким образом, чтобы ее лицо было на уровне с его лицом. А так как он был намного выше ее, то ноги Фрэнсис не касались пола.
— Я сам хотел бы задать тебе этот вопрос. — Ему нравились золотые отблески света в ее глазах. Он ненавидел себя за то, что заметил их. — Тебе повезло, что никто не вызвал полицию!
— Полицию? Зачем? Я — психолог, собирала здесь данные для своего научного исследования и ничего криминального не совершила, — в негодовании воскликнула Фрэнсис.
— Что за карточки ты раздавала всем посетителям мужского пола? — Ратан кивнул на несколько визитных карточек, лежащих на барной стойке.
— Я ищу желающих участвовать в моем исследовании.
Он по-прежнему держал ее на весу. Ему казалось, что так он сможет контролировать ее, но не мог не признаться самому себе, что ему доставляет огромное удовольствие чувствовать рядом ее тело. Ратан подхватил Фрэнсис на руки и понес к выходу. Он ощущал запах ее тела, аромат ее легких духов.
— Я удаляю тебя отсюда, пока ты не натворила еще больше бед, — тихо произнес он, глядя ей в глаза.
Он почувствовал, что возбудился. Она была в его вкусе. Ладненькая и кругленькая как раз в нужных местах. Он держал Фрэнсис, не желая отпускать ее, а наоборот, все ближе прижимал к себе. Но отпустить ее все-таки пришлось.
