Наконец, Илларион дал крошке-рыцарю такую возможность, раскрылся, и клинок мальчика на добрые два пальца вошел в левое подреберье волшебника.
Маг заохал, прижимая руку к ране — бежевая пижама вмиг окрасилась кровью — и весьма драматично повалился на траву.
Моника, взвизгнув, подбежала к нему, подняла запрокинувшуюся голову Иллариона и хотела обозвать Кристофа дрянным мальчишкой, но волшебник вдруг поднял руку, приложил палец к губам девушки, и она потеряла дар речи, а Илларион жалобно застонал:
— А! А! В честном бою вы победили меня, благородный Кристоф. И я признаю даму Катерину из Блуа самой прекрасной дамой этого мира.
— Хорошо, — отвечал Кристоф, убирая меч в ножны. — Я удовлетворен. Теперь позвольте моему оруженосцу перевязать вашу рану, сэр.
— О, это лишнее, — мотнул головой волшебник и бодро встал на ноги, отряхнул штаны и рубаху, и кровавые пятна исчезли от одного касания. — Пойдемте лучше в столовую. У нас нынче грибной суп-пюре, жареная форель и куча цветной капусты…
— Цветная капуста? — скривились Кристоф и Андре. — Фууу!
— Все! — тут же объявил Илларион. — Тогда — рис с овощами! А после обеда — вишневое мороженое.
— Хорошо, — улыбнулись рыцари-крохи и потопали в столовую, звеня шпорами…
Вечером Илларион и Моника выкупали и высушили малышей, затем напоили их парным молоком и уложили спать в комнате для гостей, а после вышли посидеть и покурить кальян на террасу.
— Милый, что это? Кто эти мальчики? — спросила девушка, нежно обнимая своего могущественного чародея, чуть не погибшего в жестокой дуэли.
— Чье-то заплутавшее детство, милая, — улыбнулся Илларион. — Кто-то до сих пор мечтает о доспехах, боевых конях, прекрасной даме и верном оруженосце. А еще — о победах над крутыми чародеями… Согласись: мы прекрасно провели время…
— Но зачем ты дал себя ранить?!
— Они мне понравились — я им подыграл. Дети часто ранят в сердце. Но так уж им положено…
— А тебе? Тебе положено ранить в сердце меня? — Моника нахмурилась и стукнула мага пальцем в лоб. — Я же чуть не умерла со страху! Я даже забыла, что ты волшебник!
Илларион улыбнулся и подхватил красавицу на руки:
— В таком случае, пойдем в спальню, восстановим твое душевное равновесие…
Август 2008 года
Магическая хворь
С каминной полки понесся тихий звон золотых колокольчиков.
Старинные часы, украшенные миниатюрными изображениями прекрасных Аполлона и Артемиды, проиграли восемь утра.
Маг Илларион проснулся, зевнул и потянулся. Потянулся на другую половину широченной кровати — к мягкой и теплой Монике, которая покойно сопела, укутавшись в легкое шелковое покрывало.
От ласк чародея девушка пробудилась, тихо засмеялась и обняла шею любимого, потянулась губами к его губам, привлекла к себе, дав понять, что утренние забавы — это то, о чем она минуту назад грезила.
Илларион улыбнулся, прижался к Монике плотнее и вдруг охнул, потерял сознание от дикой боли, пронизавшей все его тело…
Открыл глаза после того, как до смерти перепуганная девушка забрызгала ему все лицо и грудь холодной водой.
— Что случилось? Что такое? — спросила красавица, присаживаясь рядом и беря чародея за руку.
— Сам не пойму, — ответствовал Илларион.
Он тоже сел, откинул в сторону одеяло, которым его накрыла заботливая любимая, стал себя осматривать.
Моника тоже не отводила глаз от его тела, восхищенных глаз: красивым Илларион был парнем, тут никто бы не поспорил. Красивым во всех отношениях.
— Ноги, руки — все в порядке, — промурлыкала девушка и лукаво улыбнулась. — Где ж поломка?
Волшебник кивнул — физическое тело изъянов не имело. Тогда он прищурил правый глаз, чтоб осмотреть свою астральную сущность. И вот тут Иллариона ждал неприятный сюрприз: астрал нехорошо вздулся в районе солнечного сплетения. В багровом пульсирующем шаре мигали то там, то сям крохотные белые молнии. И при каждом их появлении, словно иглы раскаленные вонзались в тело мага.
— Бедняжка, какой ты бледный, — покачала головой Моника и обняла чародея, надеясь, что ее ласки облегчат страдания парня.
Илларион снова охнул и снова потерял сознание: прижавшись к нему, девушка опять потревожила астральное вздутие, которого видеть не могла, и новая волна боли накрыла мага с головой…
