Уверившись в том, что она не собирается отводить взгляд, Мэт проговорил нараспев:
Не тебе тягаться с магом
И противиться ему.
Прослежу за каждым шагом,
Хитрость всякую пойму.
Не намерен умиляться
Поведением твоим.
Станешь ты повиноваться
Всем велениям моим!
Во взгляде кошки Мэт прочел внутреннюю борьбу. Ее природная независимость вступила в спор с его заклинанием. Мэт гадал, кто выйдет победителем.
Тут Балкис открыла ротик, зевнула и замяукала. Мало-помалу в мяуканье стало можно разобрать слова:
Повиноваться мужчине во всем
Станет только последняя дура:
Веры вам нет совершенно ни в чем —
Слишком коварна ваша натура.
Произнеся стихотворение, кошка замерла в напряженной позе, готовая в любое мгновение спрыгнуть на землю и убежать.
Мэт не отрывал от нее изумленного взгляда. Мысли его метались. На его взгляд, говорящих кошек в природе не существовало. Значит, перед ним была непростая кошка.
Он вдохнул поглубже.
— Так, значит? Ты не станешь повиноваться моим приказаниям и не объяснишь, почему отправилась со мной?
— Заклинание в ответ на заклинание, — мяукнула Балкис. — Как же я смогла бы ответить тебе без слов?
— Кошки во все времена ухитряются делать свои желания очевидными безо всяких слов, — парировал Мэт, умолчав о том, что следующее его заклинание как раз и предназначалось для того, чтобы наделить эту кошку даром речи, которым, как выяснилось, она была наделена изначально.
Балкис повернула головку и искоса взглянула на Мэта.
— Похоже, тебе многое известно о нас.
— Моя мама часто заботилась о бродячих кошках. В дом она их не пускала, они жили на заднем дворе.
Мэт не стал упоминать о том, что время от времени в этом дворе гулял домашний спаниель.
— Я так и поняла, что она мне неспроста так приглянулась, — мурлыкнула Балкис.
— Конечно, — кивнул Мэт. — Ну а кто же тебя научил разговаривать?
— Мои предки, — уклончиво отвечала Балкис.
— Весьма необычные кошки, — покачал головой Мэт. — Но тот, кто научил разговаривать их, наверняка обучил тебя кое-какому волшебству.
— Я умею произносить несложные заклинания, — отведя глаза, мяукнула Балкис.
— Послушай, ведь тебе преотлично жилось бы в замке, — проговорил Мэт. — Зачем тебе понадобилось отправляться со мной, подвергать себя неудобствам дорожной жизни и опасностям?
— Мне не привыкать к странствиям, — заверила его Балкис. — И я сомневаюсь, что нам грозят такие уж большие опасности.
— В таком случае тебе следовало более внимательно слушать все, что говорили в замке насчет варваров, которые осаждают арабскую империю. И все равно не пойму, зачем было менять замок, где тебе была обеспечена полная миска еды каждый день и мягкая подушка, на сомнительные прелести странствия?
— Тебе неприятно мое общество? — возмутилась Балкис.
— Просто я научился дорожить одиночеством, — объяснил Мэт и решил немного сменить тему разговора:
— Зачем ты пришла в Меровенс?
— Я узнала о том, что у вас лучше относятся к особам женского пола, чем у меня на родине, — ответила Балкис.
Ясно. Кошка действительно была не местная, потому и выглядела так экзотично.
— На родине — это где?
— В Аллюстрии.
Мэт сдвинул брови. В Аллюстрии хозяева держали самых простых кошек. Редких пород там и в помине не было.
— Ты родилась в Аллюстрии?
— Я там выросла, — снова дала уклончивый ответ Балкис. Мэт решил пока отказаться от вопроса о происхождении кошки.
— А зачем ты пришла в замок?
— Я услышала о том, что у королевы есть детишки. А там, где есть дети, всегда порадуются кошке.
— Похоже, ты много знаешь о людях, — перефразировал Мэт ранее сказанное кошкой. — Ну, хорошо. Будем считать, что ты втерлась в доверие и приглянулась моей сострадательной матушке и перегруженной заботами женушке. Так зачем надо было бросать все это и увязываться за мной?
Балкис попалась. Она это понимала, и это ей совсем не нравилось. Сердито глянув на Мэта, она призналась:
— Я хочу больше узнать о волшебстве, но ничего о нем не узнаю, если буду играть с твоими детишками, пока ты будешь отсутствовать.
Мэт, нахмурившись, смотрел на кошку. У него уже появились большие сомнения относительно того, кем на самом деле является этот зверек.
