– Сто… – начал было Тэдди, но увидел по ее лицу, что ей все известно. В ее руках было письмо мистера Бэннистера, и он понял, что игра кончена.
– Это мое ранчо, – признался он, как уличенный школьник. – Чего стоит управляющий, который со временем не вытеснит своего хозяина?
– Почему ты здесь работаешь? – упорствовала Октавия, тщетно пытаясь подобрать ключ к загадке Тэдди.
– Говоря начистоту, Тэви, – сказал Тэдди с невозмутимой откровенностью, – не ради жалованья. Его только-только хватало на табак и на крем от загара. На юг меня послали доктора. Правое легкое что-то захандрило из-за переутомления от гимнастики и поло. Мне требовался климат, озон, отдых и тому подобное.
Мгновенно Октавия очутилась в непосредственной близости от пораженного органа. Письмо мистера Бэннистера соскользнуло на пол.
– Теперь… теперь оно здорово, Тэдди?
– Как мескитный пень. Я обманул тебя в одном. Я заплатил пятьдесят тысяч за твое ранчо, как только узнал, что твое право владения недействительно. Примерно такая сумма накопилась на моем счету в банке, пока я тут пас овец, и практически ранчо досталось мне даром. Тем временем там еще наросли проценты, Тэви. Я подумываю о свадебном путешествии на яхте с белыми лентами по мачтам в Средиземном море, потом к Гебридам, а оттуда в Норвегию и до Зюдерзее.
– А я думала, – шепнула Октавия, – о свадебном галопе с моим управляющим среди овечьих стад и о свадебном завтраке с миссис Макинтайр на веранде и, может быть, с веточкой флер-д'оранжа в красной вазе над столом.
Тэдди рассмеялся и запел:
У крошки Бо-Пип голосок охрип –
Разбежались ее овечки.
Не надо их звать: все вернутся опять…
Октавия притянула его к себе и что-то шепнула. Но говорила она совсем о других колечках.
