Я не успела сделать и шага, как ее рука ухватила меня и, резко дернув, опустила на диван. Она склонилась надо мной – в глазах пелена, от кожи - резкий запах виски.
- Shaz, перестань! Я не хочу! Да что с тобой, ты меня слышишь!
Но она, казалось, уже ничего не слышала.
- Не хочешь? Странно. Всегда хотела. И что случилось, что ты теперь… не хочешь, - тяжелое дыхание, - а как ты не хочешь? Как именно? Покажи мне… или скажи… так… или так… or … just tell me… why, Olga!>{118}
Мои руки, до этого упиравшиеся в ее плечи, бессильно упали. Какая разница? Мы приехали… все… это ко…
- Sorry, - раздалось над ухом, она резко откинулась в сторону, - I know… I’m dead drunk now, but … could you just tell me… why?>{119}
Я лежала и молчала. Долго молчала. Она тоже больше ничего не спрашивала. Внезапно раздался телефонный звонок, он звонил и звонил, но никто из нас и не думал отвечать. Включился и отбормотал свое на обоих языках автоответчик, потом я услышала голос моей мамы. Не поняла? Ах, ну да, я же сама вчера оставила ей этот телефон на всякий случай. Я привстала, а потом села на краю дивана, свесив ноги на холодный пол.
- Оля, доча, сначала звонила тебе, как ты просила, на мобильный, но ты не подходишь. Я просто хотела сказать, я сходила сегодня в милицию, как ты просила. Так вот, тебе надо…
Далее мама старательно зачитала список того, что МВД Российской Федерации ожидало от меня в обмен на выдачу нового паспорта.
- Доча, я чего хотела еще сказать-то, ты вчера когда уезжала, пакет свой забыла. Я посмотрела – там бумаги, конспекты. Может, важное что? Я подвезти его могу к тебе в Сокольники. Ты перезвони мне тогда. И еще, ты в следующий раз приезжай, пожалуйста, пораньше, или уж оставайся ночевать у нас, чтобы так поздно не возвращаться. Ты пока вчера не позвонила, что доехала, мы с отцом переволновались очень. Я даже валокордин пила. Ну, ладно, перезвони мне потом насчет пакета.
- Fuck! – раздался протяжный стон, я почувствовала сначала движение, потом – щеку, прижавшуюся к моей спине.
- Отстань, – я сама не узнала своего голоса.
- Я… я не хотела, прости, - она медленно отстранилась, - I flew at ten and was waiting for you almost eight hours… and that picture… it made me insane…>{120}
- Which picture?>{121}
Она бессильным жестом указала на пол. Я перевела взгляд – там, рядом с ножкой дивана, валялся ее мобильник. Я наклонилась и взяла его в руки. Панелька была треснутой.
“Странно, он же, вроде, не бьющийся”, – почему-то вспомнилось мне. Что здесь за страсти бушевали до моего прихода? Я всмотрелась в экран. Несмотря на несколько трещинок, рассекавших его матовую поверхность, совершенно четко можно было рассмотреть танцующую, слившуюся в страстном объятии пару. Девушка с блаженной улыбкой висела на своем кавалере, который стоял спиной к снимавшим. Понятно, что девушка при этом была к ним лицом. И что самое сволочное, лицо это было … мое! Fuck-fuck-fuck!
Понятно, наш с Мишкой декабрьский поход в бар был кем-то задокументирован. Материальчик был состряпан и подан правильно. Оксана? Вот, …! А чего она ждала так долго, это ж еще в декабре было. Думала, у нас с Shaz все само собой рухнет?
Я оглянулась. Она сидела совершенно неподвижно, обхватив поникшую голову обеими руками. Jealous, she’s madly jealous…>{122}Но я знала это, знала с самого начала, это часть ее, это она сама. К черту философию! Что она натворила! Она же теперь сама из этих своих замутов не вылезет. Будет все время перебирать – что, если бы… Но это же бред, полный бред – терять все из-за какой-то фотки! Все? Ну да, себе самой я могла не врать – потерять ее я не могла. А оставаться с ней – не знаю…
Внезапно стало душно, очень душно и муторно. Пойду, попью чего-нибудь. Я встала и пошла на кухню. Там, давясь от подступающей тошноты, долго пила ледяную минералку. Уф-ф, вроде легче стало. Легче-то легче, а что дальше? Домой? Да, наверное, лучше всего сейчас - домой.
Я тихо вернулась в комнату… в комнату, в которой я была так счастлива… в комнату, в которой мне теперь трудно было дышать. Ища сумку – в ней были ключи от квартиры, я старалась не смотреть в сторону дивана. Но это было невозможно, в итоге взгляд все-таки наткнулся на нее. Shaz лежала на животе, уткнувшись головой в подушку, и была при этом совершенно не подвижна. А она вообще… дышит? Я подошла и села рядом. Она казалась такой одинокой, одинокой и беззащитной, что, видимо, нервы не выдержали, и крыша начала съезжать теперь уже у меня.
