– Чего?
Он в полном замешательстве.
– Простыни, Джеймс, простыни! Как твои дружки узнали про чертовы старые простыни, которые я стелю, когда пользуюсь автозагаром? Они не в курсе, ты, сволочь…
– Люси! – перебивает он, но меня уже несет.
– Они не в курсе, потому что их там не было, в отличие от той, которую ты драл! О, она-то все прекрасно знает!
– Люси!
– Заткнись нахрен, Джеймс, и слышать ничего не хочу! На этот раз ты точно спалился – я никогда, никогда тебя не прощу!
– Люси!
– Нет! Заткнись! – не унимаюсь я.
– Египетский хлопок!
– Что?
– Египетский хлопок!
– О чем ты?
Джеймс испуганно поясняет:
– Я рассказал им о чудовищно дорогих простынях из египетского хлопка, которые ты купила в «Селфриджес» несколько недель назад. Было дело, жаловался на это кое-кому с работы.
– Зачем, Джеймс, зачем ты стал бы трепаться на работе о простынях? Не верю, – парирую я.
– Ну, все же придется, потому что так оно и было! Джереми сказал что-то типа того, что я, наверное, доволен своим повышением и теперь шикарно живу, а я ответил, что мы никогда не будем жить шикарно, пока ты тратишь деньги на дурацкие простыни из египетского хлопка! – Он выпалил это все, считай, на одном дыхании.
– О. – Только и вырывается у меня.
– Вот именно, «о». Это глупо!
– Я подумала, что «классные простыни» – это такой сарказм.
– Ну, ты неправильно поняла. Опять.
Мы не можем вымолвить ни слова. Я в замешательстве и представляю, как Джеймс взволнован и тяжело дышит там, на другом конце света. Правда, не знаю, что сказать. Внутри все до сих пор кипит. Так бывает, когда приснится сон, будто твой парень тебе изменил, и ты вдруг просыпаешься, смотришь на него и все равно злишься. Он, конечно, ничего не подозревает, потому что совсем ни при чем. Но тебе все равно хочется, чтобы он извинился. И я чувствую, что не в силах просить прощения снова.
– Люси? – Тишина. – Поговори со мной!
– Не знаю, что сказать.
– Ну, например, «извини» подойдет.
– Извини.
– Звучит как-то неправдоподобно.
– Джеймс, я только что пережила худшие двадцать четыре часа своей жизни! Я думала, ты мне изменил. Думала, что теряю тебя, что мне нужно съезжать с квартиры, делить наши диски и вообще всё. Я прошла через этот кошмар ДВАЖДЫ! И все из-за твоих придурочных дружков и идиотского сообщения. Улавливаешь? – Теперь молчит уже он. – Тебе бы следовало найти того, кто это отправил. Джеймс, мне нужны имена, я оскорблена.
– Э, да ты прямо поэтесса!
– Я не шучу. Имена! – настаиваю я.
– Нет, я не собираюсь вычислять, кто послал эсэмэску, не смеши. – Внезапно он становится серьезным. – Узнай эти кретины, какую бучу заварили, они были бы на седьмом небе от счастья. Не упомянув о случившемся, я лишу их такой радости.
Для меня все звучит нисколечко не убедительно – мне хочется вздернуть подлецов и закидать камнями, но я понимаю, что Джеймс имеет в виду. Недоумки недоделанные.
– Так мы во всем разобрались, Люси?
– Нет, ни черта мы не разобрались.
Но я уже смягчаюсь от его голоса.
Мобильник вдруг начинает пищать: садится батарейка. Как вовремя, да еще и чемодан подъезжает по ленте.
– Мне пора: аккумулятор сдыхает, и мой багаж прибыл.
– Детка, пожалуйста, позвони, как зарядишь телефон. Я люблю тебя! И, правда, никогда, никогда тебя не обману.
– А над чем ты там смеялся? – вдруг приходит на ум.
– Ты о чем?
– Сняв трубку, ты смеялся.
– Ах, это. По телику что-то смешное было.
– Что именно?
– Люси, прекращай уже! Я ничего не сделал.
– Что ты смотрел, Джеймс?
Он колеблется, а затем говорит:
– Если ты мне не доверяешь…
– Скажи мне.
Телефон опять пищит.
– Смотрел повтор «Маленькой Британии» по «Ю-кей голд».
– Я даже не знала, что у нас такой канал ловит.
– Ну, как видишь, ловит. – Молчу. – Люси?
– Мне пора. Поговорим позже.
Кладу трубку.
Хватаю багаж и отхожу от транспортера, потом, все еще выбитая из колеи, вытаскиваю ручку и выкатываю чемодан через зону таможенного контроля.
Как только я замечаю друзей, сердце наполняется радостью, которая затмевает все плохое, пережитое за последние двадцать четыре часа. Молли и Сэм стоят в конце траволатора. Со слезами на глазах спешу к ним.
– Не могу поверить, что ты здесь! – восклицает Молли.
