Она решила идти по улице Де Гиирсгатан вдоль парка Тессинпаркен. Дойдя до улицы Стуршерсгатан, увидела его и замедлила шаг, чтобы он ее не заметил. Он остановился у подъезда одного из домов и начал набирать код.
Как только он вошел в подъезд, она бросилась к дому и едва успела войти – еще секунда, и дверь захлопнулась бы.
Эллен тихо закрыла за собой дверь. Услышала, как мужчина поднимается по лестнице на первый этаж, бряцая связкой ключей.
На стене у входа висел список жильцов, но читать его было бесполезно, поскольку он вряд ли значился под своим настоящим именем.
На первом этаже было две двери. Она два раза позвонила в левую дверь, и ей открыла пожилая дама.
– Кроме меня и кошек, здесь никого нет. Понятия не имею, кто теперь живет в доме. В соседней квартире жильцы меняются, как месяцы в году. Их совершенно невозможно узнать. Думаю, эту квартиру снимает коммуна. Хочешь печенья с джемом?
Эллен поблагодарила и позвонила в соседнюю дверь, но ей никто не открыл.
– Привет, – крикнула она в щель для почты. – Я нашла ключи, по-моему, они твои.
Из квартиры донесся какой-то звук, и дверь медленно открылась.
– Какие ключи? – спросил он, просунув морщинистое лицо в узкий проем.
– Привет, можно войти? Мне надо с тобой поговорить.
Он распахнул маленькие глазки.
– А мы знакомы?
– Нет, но мы встречались, и я знаю, чем ты занимался. – Она закусила губу и попыталась успокоиться. – Мне надо с тобой поговорить.
Не успела Эллен закончить фразу, как мужчина сделал шаг назад, чтобы захлопнуть дверь.
– Подожди. – Она поставила ногу в дверной проем. – Может быть, я смогу тебе помочь.
– А почему ты решила, что мне нужна помощь?
– Люкке! – крикнула она и встала на цыпочки, чтобы заглянуть поверх его головы в прихожую.
– Что ты делаешь? – прошипел он, пытаясь оттолкнуть ее, но Эллен не сдавалась.
– Если ты меня не впустишь, я закричу еще громче, а ты же не хочешь привлечь к себе внимание? – сказала Эллен, пытаясь распахнуть дверь.
Внезапно он перестал сопротивляться и сделал шаг назад. Эллен почти упала в квартиру.
Когда он закрыл за ней дверь, у нее внезапно подкосились ноги. Оставалось только надеяться, что он не видит, как она дрожит. Только теперь она осознала, что сделала. Все произошло так быстро. Она нащупала в кармане телефон, но вспомнила, что он разряжен. И все же достала аппарат и стала делать вид, что смотрит в него, чтобы мужчина хотя бы видел, что телефон у нее есть.
– Кроме меня здесь никого нет, – сказал он.
Эллен сделала глубокий вздох, а потом прошла мимо него. Он стоял, прижавшись к стене и заложив руки за спину.
– Тебя по-прежнему зовут Ларс? – спросила она, войдя в темную квартиру времен конструктивизма.
Он покачал головой.
– Ты меня помнишь?
– Нет, – ответил он и пристально посмотрел на нее.
В двухкомнатной квартире почти не было мебели. В одной из комнат стояла не застеленная раскладушка с тонким матрацем. Рядом на полу – стакан воды и рулон туалетной бумаги. В углу – напольная лампа. Эллен попыталась зажечь верхний свет, но ей это не удалось.
– Ты здесь живешь? – спросила она, постучав по стене.
– Да. Что тебе надо? Если ты сейчас же не уйдешь отсюда, я позвоню в полицию.
– Звони, – сказала Эллен, надеясь, что полиция не заставит себя ждать. – Возможно, они уже выехали, – продолжила она, чтобы проверить его реакцию.
Но он по-прежнему стоял, не шевелясь и держа руки за спиной.
Эллен вошла в комнату, задуманную, наверное, как гостиная. В комнате ничего не было, за исключением нескольких газет на полу. Она поддела кипу ногой и увидела, что это обычные дневные газеты.
Ей понадобилось немного времени, чтобы удостовериться, что Люкке в квартире нет.
В кухне лежало два пакета с едой, которые он принес.
Эллен зажгла лампу рядом с вытяжкой и поставила пакеты на мойку.
– «O’бой», почему ты купил «O’бой»? – спросила она, вынув упаковку какао, и продолжила копаться в пакете. Нашла печенье «Марикекс». – Разве это не детская…
– Что хочу, то и ем. Что тебе надо?
Эллен обернулась – она не ожидала, что он подойдет к ней почти вплотную. Мигала лампа вытяжки.
– Кто ты такая? – спросил он, вперив в нее маленькие глазки.
