Тем временем испанцы решили совершить отвлекающий маневр, чтобы оттянуть силы противника с нидерландского и итальянского фронтов, и осуществить вторжение во Францию с юго-запада, через Руссильон. 27 августа 12 тысяч пехотинцев и 1300 конников с четырьмя десятками орудий осадили крепость Леукате, гарнизон которой состоял всего из 110 солдат. Комендант Эркюль Бурсье де Барри мобилизовал к ним в помощь 60 жителей соседнего поселка, чтобы продержаться до подхода подкрепления. В самом деле, на выручку вскоре пришли две роты Лангедокского полка.
Поселок Леукате сожгли 2 сентября. Командир испанцев попытался подкупить защитников форта пятью тысячами экю наличными и шестью тысячами пожизненной ренты, но предложение о сдаче было отклонено. Тогда осаждавшие стали строить вокруг крепости стену с двумя фортами. Три батареи ежедневно обстреливали Леукате, выпуская по 400–500 снарядов. Одновременно испанская конница опустошала окрестности, продвинувшись до самого Нарбонна. Внешние бастионы Леукате были разрушены; защитники крепости остались без провианта. Испанцы предвкушали легкую победу.
Но они просчитались: 11 сентября в Лангедоке собрали ополчение; войска д’Аркура, недавно захватившие Леринские острова, присоединились к регулярным отрядам Шарля де Шомберга; в общей сложности удалось собрать 20 тысяч человек пехоты и четыре тысячи конницы. У испанцев был перевес в артиллерии, но ради такого случая де Сурди снял пушки с галер. 28 сентября французская армия подошла к испанскому лагерю. На военном совете было решено атаковать ночью одновременно с пяти сторон.
Первыми в лагерь ворвались застрельщики и оборудовали проход через траншеи для кавалерии. Французская конница атаковала испанскую, которая в тесноте не могла применять тактику караколирования (когда первая шеренга всадников, выстрелив, разъезжалась в стороны, освобождая место для второй), и разбила ее. Но тут пошла в атаку испанская пехота. Ее удалось отбить с большим трудом; испанцы, лучше ориентировавшиеся на местности, сумели укрыться в одном из фортов и вели оттуда убийственный огонь по неприятелю, не знавшему, куда бежать в кромешной темноте. Французская конница провела около десятка атак, но каждый раз испанцы перегруппировывались под защитой форта. В конце концов противники, совершенно измученные, отступили на исходные позиции, чтобы с наступлением дня возобновить борьбу. Тем временем де Сурди привел подкрепление; эта новость ободрила французов, а испанцев обратила в бегство. Поутру французы обнаружили, что испанцы отступили по песчаной косе между лиманом и морем, бросив всю артиллерию; лишь в форте еще оставалось около двухсот человек. Их атаковали и всех перебили.
Разгром при Леукате стал полнейшей неожиданностью для Мадрида, уже строившего планы дальнейшей завоевательной кампании, и серьезным ударом по престижу Испании. За эту победу Людовик XIII сделал Шарля де Шомберга маршалом Франции. Примерно в то же время Виктор Амедей Савойский, зять и союзник французского короля, одержал победу над маркизом де Леганесом при Момбальдоне в Пьемонте, но вскоре скончался, а регентшей при пятилетнем наследнике Франциске Гиацинте стала его мать, сестра Людовика Кристина…
Анна Австрийская была тише воды ниже травы. Она наконец-то поняла, что игры, которым она предавалась, вовсе не были безобидными. 12 сентября король взял ее с собой на охоту в Сен-Море, во время которой были пойманы пять волков и лиса. «Я рассказал ей о приключении госпожи де Шеврез, и она нашла его весьма странным, сказав, что только безумная могла бы так поступить», — сообщил Людовик Ришельё. Несмотря на обещание венценосного супруга вести себя с ней, как подобает доброму мужу, Анна понимала, что ей трудно рассчитывать на возвращение былой нежности. Существовало только одно средство вернуть его расположение, поэтому она сразу же поверила в предсказание, о котором ей донесли: брату Фиакру, монаху ордена босоногих августинцев, 27 октября 1637 года во время молитвы было откровение: королева должна публично совершить три девятидневных молитвенных обета в честь Нотр-Дам-де-Грас, и Бог дарует ей сына. Брат Фиакр сам начал молиться 8 ноября; королева продолжила; три обета завершились 5 декабря.
