— Вчера у меня был мой коллега из министерства торговли, — начал он.
Сэр Артур слушал с видом вежливого внимания.
— Он сказал мне… конечно, всё это между нами… Он сообщил мне… я говорю вам это только в порядке информации… само собой разумеется, ваши обязанности… вы не можете принимать в расчёт… но, в конце концов, всё-таки лучше, если вы будете знать… повторяю… только в порядке информации… Этот вопрос очень волнует определённые круги.
Министр с задумчивым видом повертел в руках пепельницу.
— Нельзя не учитывать… особенно когда такая серьёзная опасность угрожает процветанию одной из крупнейших отраслей нашей промышленности… Вам, вероятно, известны, — добавил он, подняв наконец глаза на сэра Артура, — кое-какие планы австралийцев относительно тропи?
Сэр Артур утвердительно кивнул головой.
— Поистине счастливое совпадение, что… что интересы нашей прославленной во всём мире текстильной промышленности не находятся в противоречии с… с точкой зрения прокуратуры, — продолжал министр. — С точки зрения гуманной, не так ли? Именно гуманной. Но если бы даже… если бы даже ваша беспристрастность помешала вам полностью разделить эту точку зрения… было бы во всех отношениях крайне желательно — вы согласны со мной? — чтобы тропи раз и навсегда признали человеческими существами?
Сэр Артур ответил не сразу.
— Что же, это было бы возможно, — проговорил он наконец.
Он умолк и молчал довольно долго.
— Да, было бы возможно, — повторил он. — Но только при одном условии.
Он замялся, и министр энергичным движением руки, плохо скрывавшим его нетерпение, дал понять, что ждёт продолжения.
— При том предварительном условии, что все поводы для сомнений будут уничтожены.
— Я вас не понимаю, — сказал министр.
— Если даже новый состав присяжных, — начал сэр Артур, — если даже новый состав присяжных и признал бы подсудимого виновным (хотя в настоящее время это мало вероятно), что бы это доказало? Лишь то, что по закону подсудимого считают виновным в убийстве собственного сына. Но вопрос о природе его сына по-прежнему оставался бы открытым. Равно как и вопрос о тропи в целом. Мне кажется, это не привело бы к желаемым результатам.
Министр выжидающе посмотрел на сэра Артура.
— Обвиняемого отправили бы на виселицу или на каторгу, — продолжал судья, — но что помешало бы компании Такуры использовать тропи в качестве рабочего скота на своих ткацких фабриках? Разве только пришлось бы начать новый процесс, ещё более запутанный, чем этот. Да и кто бы его затеял?
— Ну, а вы что предлагаете?
Сэр Артур сделал вид, что ответить сразу на этот вопрос не так легко.
— Я думаю, для того чтобы добиться решения, и к тому же решения, которое бы дало положительные результаты, надо было бы… надо было бы, чтобы это решение строилось на совершенно определённой, не вызывающей никаких сомнений основе.
— Согласен, — отозвался министр. — Но на какой?
— На той, которую тщетно пытались найти присяжные.
— То есть?
— На узаконенном, ясном и точном определении человеческой личности.
Министр широко открыл глаза. Наконец после минутного колебания спросил:
— Но… разве оно не существует?
— Как раз этот вопрос, — сдержанно улыбаясь, ответил сэр Артур, — задали мне сбитые с толку присяжные.
— Прямо не верится! — воскликнул министр. — Неужели же это возможно?
— Подобного рода определения не английская добродетель… Скорее они вселяют в нас ужас.
— Вы правы… но я хотел спросить: неужели возможно, что французы… или немцы, друг мой, даже немцы?.. Трудно поверить, что немецкие учёные писали свои философские труды о чём-то таком, чему они предварительно не дали определения.
Сэр Артур улыбался.
— Всё это ставит нас в весьма затруднительное положение, — добавил министр, — во всяком случае, теперь. Что же делать? Как, по-вашему, можно добиться…
— По моему мнению, — ответил сэр Артур, — следовало бы передать этот вопрос в парламент.
Глаза министра заблестели. Наконец-то эта надоевшая история попадала в его родную стихию. Но он тут же досадливо поморщился.
— Вы же сами сказали: подобный вопрос приведёт в ужас наших милейших депутатов. Определение!.. Ясное и точное! Определение человека! Да никогда нам не добиться…
