В книге, хоть и вкратце, мимоходом, но вполне корректно отмечена чрезвычайная важность мотиваций действий, всей деятельности сотрудников спецслужб. Определяющими побудительными рабочими мотивами оперативных сотрудников, руководителей структур госбезопасности, естественно, являются обеспечение национальной безопасности во всех мыслимых аспектах. Это неизбежно, какие бы частные отклонения в конкретных действиях отдельных сотрудников ни имели бы место. В этом — принципиальное отличие спецслужб от большинства иных общественных формальных и неформальных структур, где определяющими мотивами жизнедеятельности членов корпораций являются прежде всего соображения личной карьеры, обогащения с максимальной опорой на возможности своей организации. Это — кардинально меняет наши внутрикорпоративные системы ценностей, оценок: даже крайние, а иногда жестокие действия сотрудников спецслужб всегда являются вынужденными актами военных действий (пусть и не объявленной, неявной войны). В то время, как точно такие же поступки прочих «корпоративных» людей, осуществленные во имя корыстных (личных или групповых) — целей, суть только обычные уголовные преступления.
И воздаяния, соответственно, справедливо несопоставимые: в первом случае при успехах — боевые награды, повышения в должности, в званиях. Во втором — нередки возбуждение уголовных дел, суды, тюрьма.
Мне представляется принципиально важной позиция автора в том, что спецслужбы отнюдь не самостоятельные, самодостаточные структуры для реализации всяческих злодейств по отношению к людям, а всегда, прежде всего — только инструмент в руках высшей политической власти.
Естественно, инструмент весьма и весьма необычный, никак не сопоставимый с привычным рядом предметов, объединенным этим популярным термином. Своеобразие спецслужб как инструмента власти заключается, прежде всего, в том, что любые политические задачи, поставленные перед ними, их структурами, выполняются неизбежно личным составом под сильным влиянием собственных политических симпатий и предпочтений. Естественно, при этом без всяких публичных деклараций, весьма часто — даже неосознанно. Определяющим обстоятельством здесь является, прежде всего, наличие собственных убеждений, мировоззрения практически у каждого сотрудника спецслужб уже в силу того, что люди в кадры привлекаются с самым высоким уровнем образования, бытующим в конкретном обществе. Естественно, убеждения, мировоззренческие позиции сотрудников не претендуют ни на эталонную, ни на определяющую для процессов в обществе значимость. Да и единомыслием здесь не пахнет. Но одно здесь бесспорно: слепой, бездумной исполнительности как таковой в спецслужбах нет и не будет никогда в силу иного качества сотрудников.
Вторым важнейшим своеобразием спецслужб как инструмента политики является то обстоятельство, что на уровне своих руководителей они сами являются весьма важными и значимыми субъектами главных политических процессов, имеющих быть в данном обществе, государственном аппарате. По-другому не бывает. Однако, первостепенной заботой как самих руководителей спецслужб, так и политических руководителей является не допустить, чтобы «инструмент» стал играть самостоятельно определяющую, главенствующую роль среди основных политических институтов государства. Если таковое где-то, когда-то и случается, то происходит трансформация политического режима, чаще всего — в модификацию авторитарного, диктаторского типа. Как правило, нормальные, вменяемые руководители спецслужб к такому не стремятся никогда. Но если политические руководители по личному недосмотру или стечению иных обстоятельств ставят во главе ведущей спецслужбы чрезмерно честолюбивого, амбициозного человека из числа своих единомышленников, соратников, то и за все, что последует, такие политики несут ответственность в первую очередь, а отнюдь не спецслужбы как таковые.
В совершенно изменившихся условиях жизни нынешнего российского общества спецслужбы являются инструментом уже не только исключительно политической власти — все большее влияние начинает оказывать и общественное мнение. Никогда в советское время пресса, электронные СМИ даже помыслить не могли о такой массированной критике в адрес служб госбезопасности, которая ныне стала привычной, неотъемлемой частью нашего общественного информационного поля. Пусть даже это не сопровождается еще повсеместно подобающей реакцией на всякую критику — нет еще наработанных традиций — однако, это не означает вовсе, что руководители и личный состав спецслужб безучастны, равнодушны к публикуемым материалам и содержащимся в них подчас нелицеприятным оценкам. В строгом соответствии с законами восприятия человеческой психики, сотрудники спецслужб, как и все прочие, остро реагируют на критику в свой адрес. И если даже не вступают в открытые дискуссии по различным (и весьма убедительным причинам), то все равно для себя, в своем собственном мнении должны разобраться, что в критике несправедливо, а что — верно, и как действовать, чтобы впредь избежать справедливой ругани в свой адрес.
