Она не взяла деньги, но согласилась работать у тетки в магазине, попросив небольшой аванс. С тех пор прошло три недели, а ей не удалось скопить денег даже на самое необходимое. Список вещей казался бесконечным – теплое белье, зимняя одежда, сапоги. Тарелки, простыни, полотенца.
Она взглянула на полушерстяное пальто Лорел, купленное в магазине Армии Спасения, – рукава едва доставали ей до запястий – на золотистые волосы Лорел, рассыпавшиеся словно солнечные лучи из-под бесформенной вязаной шапочки, на посиневшие от мороза губы и кончик носа.
– Ты замерзла? – встревожилась Энни, сама покрываясь мурашками под своим мужским габардиновым пальто, которое при ходьбе хлопало ей по лодыжкам.
– Нет, – ответила Лорел, – я же в свитере. Ривка отдала мне свитер Хавы, ей он уже не лезет.
Вероятнее всего, Ривка заметила, что Лорел мерзнет и подыскала ей подходящий свитер. Она так добра к обеим сестрам, что практически приняла их в свою большую шумную семью. Энни то и дело приходится благодарить ее то за одежду и одеяла, то за свежеиспеченную халу.
– Хорошо, – сказала она, поворачивая на более широкую Кей-авеню, застроенную домами из красного кирпича.
– Знаешь, сегодня после школы Ривка обещала поучить меня шить. Вот выучусь и сошью тебе что-нибудь. – Голос Лорел звучал виновато, а глаза смотрели на старшую сестру из-под красной шапочки с выражением покорности. – Энни, я больше не буду ругаться на тебя. Но было бы так здорово, если бы у нас была маленькая елочка. Или хотя бы еловые ветки.
– Да… было бы здорово, – стараясь говорить весело, хотя внутри у нее все дрожало, отозвалась Энни.
Вспышку недовольства Лорел было гораздо легче вынести, чем эту овечью покорность. Энни пожертвовала бы многим, лишь бы устроить своей маленькой сестричке настоящий праздник. Но елки, которые продавали прямо с грузовиков по всему городу, были гораздо дороже, чем Энни могла себе позволить. А об украшениях и говорить не приходится, они требуют целого состояния.
В прошлом году они отмечали Рождество в Бель Жардэн вместе с Мусей. Мать была в необычайно хорошем настроении. Они втроем наряжали елку, Муся пела «Рудольф, красноносый северный олень», а потом Лорел прочитала детские стишки собственного сочинения. Вереница разноцветных фонариков, свисающие с веток украшения, гипсовые фигурки Девы Марии, сидящей у яслей, Иосифа, трех мудрецов, ослика, овец и, конечно, Младенца Христа. Одна из ножек Младенца отломилась, и Муся, достав тюбик с клеем, сказала:
– Ну-ка приклеем твою ножку, чтобы ты потом смог ходить по воде, мой маленький человечек. Да и не только по воде. Тебе предстоит еще совершить немало чудес!
Ах, если бы сейчас произошло совсем маленькое чудо – пусть они найдут елку!
На перекрестке Кей-авеню и Шестнадцатой улицы они прошли через газон возле аккуратного дома из красного кирпича с картонным лицом Санта-Клауса, торчащим из трубы. Мерзлая трава хрустела, словно ломающееся стекло под туфлями Энни. На другой стороне улицы уже виднелась табличка «Начальная школа № 99» на фасаде мрачного кирпичного здания, окруженного высокой металлической оградой в виде цепей. Ничего похожего на школу Грин-Окс с ее лужайками, футбольным полем, теннисными кортами! Просто бетонный двор и охрана – как в тюрьме. Ужасно жаль бедную Лорел, которой приходится ходить сюда каждый день.
Энни вспомнила, как трудно было устроить сестру в школу. Она до неприличия нервничала, сказала, что Лорел у нее под опекой, что у них был пожар и все документы уничтожены. К счастью, школьная секретарь оказалась не столько, подозрительной, сколько раздраженной. Теперь Энни знала, что в этой школе много детей, родители которых сбежали из Никарагуа или Гаити и не имеют даже вида на жительство.
При виде школы Лорел замедлила шаги, словно преодолевая невидимую преграду. «Она тоже ненавидит это место», – подумала Энни, чувствуя, что сейчас заплачет, и с трудом превозмогая стеснение в груди, чтобы вздохнуть.
– Рождественское представление нашего класса будет в пятницу вечером, – сообщила Лорел, когда они подошли к бетонным ступеням, ведущим к исцарапанным дверям. – Я ответственная за декорации. Они очень хорошо получились.
