Кабинет она нашла довольно легко – там висела пластмассовая табличка с именем Макинтайра. А через открытую дверь Долли увидела и его самого за письменным столом, где он разбирал необъятную кипу бумаг. Это был мужчина средних лет с оспинами на болезненно-желтоватом лице, миндалевидными карими глазами и рыжими, тронутыми сединой волосами.
Долли подождала, пока он кончит писать. И, заметив, что он положил ручку, осторожно постучала в открытую дверь.
Не поднимая головы, он кинул взгляд исподлобья. Увидев незнакомую привлекательную даму, выпрямился, пристально глядя на нее. «Оценивает», – подумала Долли. Им приходилось пару раз разговаривать по телефону, но воочию они еще не встречались.
– Долли Дрейк, – представилась она и усмехнулась про себя, заметив, как он глуповато дернулся. – Думаю, вы догадались, почему я здесь? Вашим сотрудникам чем-то не понравился мой груз. Надеюсь, вы поможете мне получить его?
И кокетливо поводя ресницами, спросила, не будет ли он так любезен, чтобы отвлечься на несколько минут от своей важной работы и посмотреть, в чем там дело. Он немедленно встал, всем своим видом выражая готовность прийти на помощь, и ее взору открылся полновесный объем его желудка, нависающего над ремнем. Человек здорового аппетита. Прекрасно!
Пока мистер Макинтайр искал нужные бумаги, уйдя в противоположный угол комнаты, Долли вынула из сумки конфетницу в виде яблока и поставила ему на стол.
Прошло несколько томительных минут. Наконец он вернулся, держа в руке то, что искал. Но, судя по его виду, ничего хорошего эта находка не предвещала.
Применив улыбку из серии убивающих продюсера наповал, она певуче сказала, указывая на свой подарок:
– А я вам кое-что принесла. Симпатичная, правда? Но вы еще не знаете, что там внутри!
Макинтайр нахмурился:
– А вот это уж ни к чему. Сами понимаете, не положено. Вы ведь не хотите навлечь на меня неприятности?
Ей вдруг стало жарко. И стыдно. Словно любимый учитель заметил, что она списывает на контрольной. Но отступить перед ним она тоже не могла. Надо показать ему содержимое коробки. «Ну, ты же актриса», – подбодрила она себя. И, изобразив обворожительную улыбку, воскликнула:
– Что вы, мистер Макинтайр! Вы просто не поняли…
– Факт есть факт, Долли, что тут не понять? – Он зашелестел бумагами. – Однако, боюсь, вы напрасно нанесли мне визит. Ваш груз будет растаможен только после заключения экспертизы.
– Заключения экспертизы?
– Обычная процедура. Мы осуществляем выборочный контроль за тем, чтобы содержание алкоголя не превышало пяти тысячных процента на массу шоколада. Небольшая доля превышения – и вы нарушили правила.
Долли в раздражении сжала губы. Черт возьми, за кого он ее принимает? За идиотку, что ли? Она хорошо знает законы. И Анри тоже. От конфет Жирода не запьянеет и блоха!
Как же быть? Макинтайру стоит только захотеть, и конфликт будет улажен. И ей необходимо, чтобы он был улажен немедленно, а вовсе не через неделю!
Силы оставили ее. Неужели все пропало? Если она не способна придумать, как добиться такой простой вещи, с чего она вообразила, что сможет найти племянниц?
Внезапно ее осенило. Зачем посылать пробы на экспертизу, когда чертов тест можно провести прямо здесь и сейчас!
– Джулио, я прошу вас, сделайте мне и себе маленькую и вполне законную поблажку – попробуйте. – И она указала на конфетницу, все еще стоящую на его столе. – Ну-ну, не стесняйтесь! Всего одну конфету, просто для пробы. Не думаю, чтобы в истории Соединенных Штатов нашелся хотя бы один случай, когда человек потерял работу из-за шоколадной конфеты.
– Я уже просил вас, Долли. Я занят серьезным делом.
– Я тоже говорю серьезно. Я хочу, чтобы вы составили свое мнение. Это наш новый сорт. – Она приподняла за черенок верхнюю часть яблока и осторожно достала одну черную карамель. – Попробуйте ее и скажите, много ли в ней алкоголя.
И как только потерявший терпение чиновник открыл рот, чтобы запротестовать, она сунула туда конфету. Выражение досады исказило его лицо. Однако он не выплюнул и не проглотил поспешно, а стал жевать. Она сидела как на иголках, глядя на него, будто на продюсера на просмотре. Он продолжал мерно жевать, полузакрыв глаза. Лицо его разгладилось, приняв довольное коровье выражение. И вдруг – хвала Господу! – он улыбнулся! Пожевав еще немного, потянулся за другой.
