– Да, – словно прочитав ее мысли, сказал Габриэль. – Два года назад. Как раз перед тем, как я приехал в имение, чтобы провести лето с отцом. Но все получилось не так, как я планировал. Пробыв всего лишь месяц, я уехал в Швейцарию. С Кэтрин.
Дженнифер закрыла глаза.
– Челкотт, – сказала она. – Я хочу туда. Может, там я смогу все забыть. И из нашего брака что-то получится, Габриэль.
И опять она отдалась на милость врага. По всей видимости, решила Дженнифер, она была полностью лишена воли. Но в конце концов выяснилось, что ее муж не виновен в кровосмесительстве. Он также настаивал на своей непричастности к письму, и хотя логики в том не было, Дженнифер не понимала, почему она не может поверить ему и в этом, если с такой легкостью принимала на веру все остальное.
Какая-то догадка стучалась в ее сознании. Что-то такое, чего она, наверное, не хотела пускать.
– Дженнифер, – сказал он, – хочешь ты этого или нет, но я буду заявлять на тебя свое право каждую ночь. Я намерен делать это уже потому, что в противном случае наш брак лишится будущего. Но только один раз каждую ночь. Если я возжелаю тебя чаще, ты можешь мне отказать.
Она опустила голову ему на грудь.
– Я хочу тебя сейчас, – сказал он.
Она могла бы сказать «нет». Он дал ей свободу выбора. Она не знала, как долго они спали, но за окном все еще было темно. Если бы она захотела, то могла бы провести остаток ночи одна и хотя бы до утра принадлежать самой себе и никому больше.
Дженнифер подняла на него глаза.
– Тогда возьми меня. Я твоя жена.
Он был готов овладеть ею, когда прижал ее к себе и поцеловал. И она почувствовала пульсацию там, где еще побаливало. Она знала, что тоже хочет его.
Она запретила себе думать о том, что он не тот мужчина, что у него отсутствуют какие бы то ни было моральные устои, забыла о том, что решила бороться с этим мощным, поглотившим ее целиком физическим влечением, которое она всегда к нему испытывала.
– Моя любовь, – прошептал он, и она спросила себя, считает ли он ее и самом деле своей любовью.
К завтраку он спустился один. Сегодня он встал значительно позже, чем обычно. Несмотря на то что слуги сохраняли привычно бесстрастное выражение лица, он знал, что за его спиной они переглядываются. Торнхиллу даже было немного неловко.
Когда он проснулся, Дженнифер крепко спала. Тела их тесно переплелись. Чтобы не разбудить ее, ему пришлось очень осторожно высвободиться из ее объятий, и это отняло у него немало времени.
Торнхилл укрыл жену до подбородка, прежде чем вышел из ее спальни в свою гардеробную. Он боялся, что утренняя прохлада и отсутствие теплого тела рядом разбудят ее. А может, не отдавая себе отчета, он укрыл ее из стыдливости: чтобы горничная не заметила, что она спала раздетой. Впрочем, рано или поздно служанка все равно узнает, что жена хозяина дома спит голая.
Утреннюю почту уже принесли. Небольшая стопка писем лежала на подносе на низком столике рядом со столом, на котором ему сервировали завтрак. Среди корреспонденции было несколько приглашений. Гейб удивился, так как был уверен в том, что он и его жена смогут посетить только те вечера, на которые он уже успел получить приглашения до скандала, и такие места, как парк и театр, куда приглашения не требовались.
Просматривая конверты, Торнхилл вдруг наткнулся на письмо, заинтересовавшее его. Ему писала Кэтрин, и это послание было первым, которое он получил с того дня, как вернулся в Лондон. Он с жадностью стал читать его, надеясь увидеть какие-либо доказательства его непричастности к истории с мачехой. Дженнифер сказала, что верит ему, но он чувствовал, что сомнения ее не оставляют, как и страх оказаться обманутой в своих надеждах.
Внимательно прочитав письмо, Торнхилл улыбнулся, в приподнятом настроении позавтракал и закончил просмотр почты.
Часом позже он поднялся наверх, хотя обычно в это время дня он отправлялся в клуб и, казалось бы, ничто не мешало ему следовать своему обычному распорядку. Более того, не пойди он сегодня в «Уайте», не избежать ему шуток и подковырок от друзей и знакомых.
Он прошел к себе, тихо открыл дверь на половину жены. Обнаружил гардеробную пустой и еще более осторожно приоткрыл дверь в спальню.
