Фелисити открыла было рот, чтобы ответить, но лорд Стюарт, не дав ей сказать ни слова, продолжил:
– И вот, когда мы уже совсем собрались навестить вас, ко мне приезжает не кто иной, как моя дражайшая сестрица. – Он с улыбкой взглянул на леди Роду, сидевшую рядом с ним на кушетке. – И тут у меня появилась одна идея. «Рода, – сказал я, – ты любишь ходить в гости, а эти бедные девочки, оставшиеся без матери, могли бы воспользоваться твоими мудрыми советами. Так поедем вместе с нами». И она приехала с нами.
– Рада встретиться с вами, леди Рода, – сказала Фелисити, пока болтливый лорд переводил дыхание.
– Я тоже рада познакомиться с вами, – сказала эта дама. – Я помню ваших матушек. – Она улыбнулась Пиппин и Талли. – Обе они были такими жизнерадостными созданиями. Их все очень любили. Я вижу, вы очень похожи на них.
– О да! – добавил лорд Стюарт. – Сестры Хоустон! Теперь и я вижу сходство. Повезло старине Лэнгли, когда на него обратила внимание старшая мисс Хоустон. Был страшный скандал, когда они бежали и обвенчались. – Он откинулся на спинку и заложил большие пальцы в карманы жилета. – Могу себе представить, какую пищу для разговоров дадите вы, заставив языки работать так же, как они работали, когда ваши матушки впервые приехали в Лондон.
– Уверяю вас, лорд Стюарт, – поспешила сказать Фелисити, – что ни одна из нас не имеет ни малейшего намерения давать повод для скандала.
Тетушка Минти, которая до сих пор дремала в своем кресле, вдруг всхрапнула и закашлялась.
– Вам этого не избежать, – сказал он, выпячивая грудь. – Это у вас в крови. К тому же, сколько бы вы ни протестовали, моя дорогая мисс Лэнгли, но в свете уже немало разговоров о вас и об одном человеке. – Он многозначительно поиграл бровями.
– Обо мне? – удивленно воскликнула Фелисити.
Она поняла, что любая сплетница, выглянув в то утро из окна, могла увидеть, как ее соблазняет лакей.
И если лорду Стюарту уже стало об этом известно… Фелисити содрогнулась. Можно было с тем же успехом заказать гравюру и поместить ее на первой странице «Таймс» с подписью: «Обольщение мисс Фелисити Лэнгли», хотя популярная газета была гораздо осторожнее, чем лорд Стюарт, который в том, что касается сплетен, не знал удержу.
– А вы двое, – сказал он, улыбаясь Пиппин и Талли, – тоже, полагаю, приехали на ярмарку женихов? Мои девочки приезжают сюда уже второй… нет, третий год. Будут приезжать, сколько потребуется, сказал я своей Элис. Рано или поздно мы найдем им подходящих парней.
– Папа! – запротестовала мисс Элинор Ходжес, покраснев до корней волос.
– Папа! – произнесла старшая, мисс Маргарет Ходжес. У девушки были русые волосы и невыразительные карие глаза, так что особенно привлекательной внешностью она не отличалась, но Фелисити заметила, что умом она пошла в тетушку. – Ты поклялся, что не будешь рассказывать никаких историй!
– Верно, куколка, поклялся. – Он подмигнул Фелисити. – Не буду рассказывать никаких историй о том, какими мы с Холлиндрейком были отъявленными шалопаями в нашей впустую растраченной молодости.
– Вы знали Холлиндрейка? – спросила Талли, перемещаясь на самый краешек стула.
– Ну вот он и добился своего, – рассмеялась леди Рода. – Он надеялся, что одна из вас задаст этот вопрос. Он только и ждет, чтобы попотчевать вас своим враньем и всякими преувеличениями.
Стюи широко улыбнулся, довольный тем, что удалось заполучить заинтересованную аудиторию.
– Холлиндрейка? Конечно, я его знал. В то время он даже не был наследником, у него даже титула «достопочтенный»[4] не было, а был он просто Обри Стерлингом и личностью весьма незаурядной.
Фелисити подумала, что ей, возможно, удастся наконец узнать правду. Каким бы болтливым ни был лорд Стюарт, его считали человеком честным. Наконец-то она докопается до истины и узнает, что за тайна окружает человека, с которым она почти помолвлена! Однако, к ее большому неудовольствию, именно в этот момент в комнату вплыла Джамилла, прервав разоблачительные речи лорда Стюарта.
В том, как она вошла в комнату, было нечто такое, что заставляло каждого из присутствующих мужчин в изумлении раскрыть рот. Взглянув на сестер Ходжес, Фелисити подумала, что им не пришлось бы думать о четвертом сезоне, если бы они овладели этим мастерством Джамиллы.
