Рамон обнял ее, и при первом же соприкосновении их губ годы улетели прочь, захватив с собой все тревоги сегодняшнего дня и оставив только давнюю страсть к единственной женщине, которую он любил.
— «Челюсти» навсегда лишили прелести купание при луне, но мы можем немного поиграть с прибоем, — сказала Кейти, выскользнув из рук Рамона и сбросив купальный халат. Они направились к пенящемуся краю воды. — Нет, Рамон, я не могу! — сказала Кейти, отступая от набегающей волны. — Я больше шагу не сделаю в воду.
— И здесь они лежали, а волны перекатывались через их бренные останки, как в фильме «Отсюда в вечность». — Смеясь, он поднял Кейти на руки, чувствуя тепло ее почти обнаженного тела. — У меня есть водяная кровать. Как тебе это нравится?
Кейти ущипнула его за ухо и захихикала.
— Это значит, что мы становимся старыми?
— Нет, я думаю, это означает, что мы уже прошли стадию одеяла на пляже. Мне, например, не очень нравится, когда мое оружие все в песке.
— Это точно, — сказала Кейти. — Для него можно найти кое-что получше.
Услышав это, Рамон споткнулся, но, несмотря на протесты Кейти, несмотря на то что у него закололо в боку, он все-таки донес ее на руках до спальни.
— Да, дни, когда я был как Тарзан, прошли безвозвратно, — с усмешкой сказал Рамон и, тяжело дыша, рухнул рядом с Кейти на водяную кровать. — Теперь-то ты понимаешь, что потеряла, когда много лет назад позволила мне ускользнуть?
— И что же я потеряла? — с улыбкой спросила она, водя пальцем по его все еще покрытой темными волосами груди.
— Ну, во-первых, он у меня тогда все время стоял на тебя, — ухмыляясь, сказал Рамон. — А теперь я уже немолод, Кейти.
— И я тоже. А если бы мне был нужен дрессированный медведь, то я пошла бы в цирк. У тебя, наверное, была куча женщин? — Она тут же закрыла его рот ладонью. — Нет, забудь, что я тебя об этом спросила!
— Да нет, ничего, — сказал Рамон, целуя ее руку. — Когда-то было много. У меня даже время от времени дома жила женщина. Но несколько лет назад я начал внимательнее присматриваться к людям и стал чертовски осторожным. Собственно говоря… — Рамон перевернулся на спину, жалея о том, что не может закурить сигару. — Я уже около пяти лет воздерживаюсь.
— Это любопытно! — сказала Кейти, приподнявшись на локте. С ее лица исчезло легкомысленное выражение. — И я тоже. Бог ты мой, значит, мы снова девственники? Рамон, а почему ты так и не женился?
— Точно не знаю. Наверное, считал, что когда-нибудь женюсь, но то было некогда, то не на ком. А ты?
— Из чистого упрямства. Меня все время спрашивали, почему я не выхожу замуж, и я все придумывала и придумывала новые причины, пока сама наконец в них не поверила. — Кейти посмотрела ему прямо в глаза. — Как видишь, тут мы оба неудачники.
Рамон подумал, что, может быть, то ощущение счастья, которое он сейчас испытывал, всегда жило в нем, дожидаясь только появления этой женщины.
— Мне все равно, — сказал он, протягивая к ней руку. — Я думаю только о том, что я так или иначе нашел тебя снова, что мы сейчас вместе… Боже мой! Зачем я теряю время на эти разговоры.
Казалось, будто годы отступили, будто вновь настали пятидесятые, когда все для них было гораздо проще. Кейти и Рамон снова были охвачены тем огнем, который пылал в них тогда вечером около бассейна.
— Помнишь? — бормотал Рамон, вновь открывая для себя еще одну восхитительную особенность ее тела. — Я поцеловал тебя здесь… и здесь… и здесь…
Кейти тихо засмеялась:
— Милый Рамон, я ведь живая женщина — из плоти и крови, а не просто воспоминание.
— Я знаю, — прошептал он, своей огромной рукой обхватив ее грудь. — Но все еще не могу в это поверить. Я никогда не забуду тот первый раз, когда твои соски вот так отвердели. И ты первый раз кончила в бассейне, когда я держал тебя…
— Рамон, — хриплым голосом прошептала Кейти, — ты сводишь меня с ума.
— Это хорошо! Мне хочется свести тебя с ума… — Он оторвался от ее груди и посмотрел в глаза. — Я боюсь. Что, если он не встанет? Я хочу, чтобы все было идеально, а когда мужчина моего возраста теряет самообладание…
Кейти улыбнулась.
— Если честно, я не знаю, что с тобой делать, Рамон! Разве ты не знаешь, чего я хочу? Ты держишь меня в объятиях, мы оба счастливы оттого, что наконец вместе. — Она подмигнула и шепотом добавила: — Неужели ты и в самом деле думаешь, что это твое единственное мужское достоинство?
