Как жаль, что их маршрут лежал в другом направлении.
Тим подкатил к постоялому двору, который располагался на окраине одной из деревенских улиц. Ворота его были приветливо распахнуты.
За их каретой показался и грузовой экипаж. Вела быстро выпрыгнула из него, так как ей уже давно требовалось облегчиться. Она помчалась в какой-то укромный уголок, бурча на ходу, что не видела более диких мест.
– Вела преувеличивает, – сказала Тэсс Бренну перед тем, как последовать за своей служанкой.
– Ничего подобного, – ответила Вела, когда Тэсс зашла за угол. – Мне кажется, что мы едем к каким-то язычникам.
– Не говори глупостей.
– Кларенс рассказывал мне всякие истории. Эти люди нас не любят.
– Нас? Но они нас не знают.
– Не нас, а англичан.
Тэсс покачала головой и рассмеялась.
– Но это правда, – настаивала Вела. – Они называют нас саксонцами.
– Ну и что из этого? Конечно, это несколько старомодное название, но уверена, что люди здесь хорошие, – сказала она.
Однако спустя несколько минут Тэсс вынуждена была пересмотреть свое мнение.
Местная гостиница оказалась крошечной. Отдельных комнат для посетителей в ней не было. В общем зале было людно и шумно, но все разговоры стихли, как только Тэсс переступила порог помещения.
Она наклонилась к мужу и, прикрыв рот рукой, затянутой в перчатку, сказала:
– Я привыкла к тому, что привлекаю к себе внимание, но мне еще не удавалось повергать такое большое количество людей в полное безмолвие.
Бренн хмыкнул:
– Иди вон за тот столик. – Он указал на небольшой стол в дальнем углу зала.
Мужчина, судя по виду хозяин постоялого двора, подошел к Бренну и обратился к нему на какой-то тарабарщине.
Настала очередь Тэсс смолкнуть в изумлении.
Бренн ответил на такой же тарабарщине. Тэсс удивилась еще больше, когда хозяин понял, о чем говорил ее муж. Он произнес по-английски:
– У нас сегодня есть крольчатина. А еще эль и хороший сыр.
– Прекрасно, – сказал ему Бренн.
Тэсс чувствовала, что все взоры по-прежнему обращены на нее. Стол, за которым они расположились, идеальной чистотой не отличался. Вела, бросила красноречивый взгляд, словно желала сказать своей госпоже: «Я вас предупреждала». Тэсс нахмурилась и приказала ей сесть.
Хозяин отправился выполнять заказ, и посетители постепенно стали заниматься своими делами. Их говор был непонятен Тэсс.
– На каком языке они говорят? – шепотом спросила она Бренна.
– На валлийском.
– А почему не на английском?
– Потому что, как я уже говорил, это самые независимые люди в мире.
– Ты тоже говоришь на этом языке?
– Я могу лишь объяснить, что не владею валлийским. Тэсс раздраженно вздохнула.
– Что? – отвечая на ее невысказанное замечание, вымолвил Бренн.
– Почему ты мне раньше об этом не сказал?
– О чем?
Как он мог быть таким толстокожим?
– О том, что здесь не Англия.
– Но это Англия. Они лишь говорят на своем языке. И потом, всегда найдутся люди, которые владеют английским.
Тэсс выпрямилась и прислушалась:
– Не очень много.
Бренн задумчиво стряхнул со стола крошки:
– В деревнях немного, но на побережье почти все говорят по-английски.
– А в Эрвин-Кип?
Он помедлил перед тем, как ответить:
– Один или два человека.
Вела произнесла что-то нечленораздельное. Она сидела, словно проглотила кол.
Тэсс осмотрелась. Все окружающие выглядели довольно приличными людьми. Однако она все же заметила:
– Да, далеко мы отъехали от Лондона.
Хозяин принес их заказ. К удивлению Тэсс, еда оказалась очень вкусной. Ей понравился даже эль. Он был слаще того, что ей доводилось пробовать прежде.
Она как раз собиралась сказать об этом Бренну, но в это мгновение в зале появился молодой человек, одетый не лучше какого-нибудь пастуха. Однако все громко приветствовали его:
– Даниэль!
Вместо ответного приветствия Даниэль начал что-то цитировать.
– Что он говорит? – заинтересовалась Тэсс.
– Читает стихи.
Она посмотрела на грубый наряд мужчины:
– Стихи?
– Они здесь все любят поэзию. У уэльсцев врожденное чувство такта и ритма. И за этим занятием они могут провести целый день.
Словно в подтверждение слов Бренна со своего места встал еще один мужчина. Как только Даниэль закончил чтение, он подхватил эстафету. После него встал еще один, одетый не лучше трубочиста. Ораторов громко приветствовали хозяин постоялого двора и его гости.
