В этой битве характеров Бренн был намерен во что бы то ни стало одержать победу, хотя ситуация в целом приводила его в полное замешательство. До этого он не испытывал никаких трудностей в общении с женским полом. Женщины любили его поцелуи. Они не скрывали того, что готовы разделить с ним постель. Он всегда мог рассчитывать на легкую победу, но только не над своей женой.
– Ты же не станешь отрицать, что вчерашняя ночь доставила тебе удовольствие?
Она была настолько обескуражена вопросом, что внезапно дала свое согласие:
– Хорошо. Я согласна на один поцелуй.
Бренн открыл от удивления рот. Он выиграл, но эта победа не принесла радости: меньше всего он хотел целовать ее на глазах у прислуги, посреди шумной конюшни, но в то же время не мог отказаться от приза, который достался ему с таким трудом. Тем более что все громко приветствовали его!
Он наклонился, чтобы получить награду. Она поднялась на носочки и положила руки ему на плечи. О, милая, милая Тэсс.
Их губы встретились. Он ощутил, как она переместила вес своего тела. Он не мог понять, что происходит. Нет, не может быть, чтобы она использовала свое колено как оружие. Тэсс была еще слишком неопытной, чтобы знать, как причинять боль мужчинам. Нет, его невеста, как оказалось, всего лишь переступила с ноги на ногу и со всей силы наступила каблуком на стопу бедного Бренна.
Было ощущение, что она раздробила ему большой палец! Взвыв от боли, он начал прыгать на одной ноге. Она воспользовалась этим и, приподняв юбки, помчалась к гостинице.
Конюхи, которые стали свидетелями этой сцены, снова захохотали. Бренну показалось, что даже лошади смеются над ним. Жена обхитрила его, и об этом стало известно всем!
Бренн театрально поклонился публике и отправился на поиски Тэсс.
Тэсс боялась, что сердце выскочит у нее из груди. Она чуть не пропустила тот момент, когда дверь в номер распахнулась, и в комнате появился ее муж. Она лежала в кровати, натянув одеяло до самых ушей, и притворялась спящей. Конечно, ее представление выглядело бы более убедительно, если бы она прекратила дрожать.
Его тяжелые шаги загрохотали по деревянному полу. Хромота Бренна была заметна больше, чем обычно.
Она зажмурила глаза, хотя и знала, что заснуть не удастся.
Звук. Затаив дыхание, она прислушалась. Как будто трение мягкой ткани: она поняла, что он снимает сюртук и швыряет его на стул.
Почему он ничего не говорит? Почему не возмущается, не выходит из себя? Она сама поразилась собственной смелости, но его настойчивость рассердила ее. Он почему-то решил, что с ней можно обращаться как с какой-то публичной девкой! Она не станет подчиняться прихотям мужчины!
Он присел на край кровати, без всяких церемоний сбросил с себя сапоги.
Тэсс замерла, не зная, чего ждать дальше.
Молчание.
Что он собирался делать?
Кровать скрипнула, когда он решительно встал, все еще не нарушая тишины.
Где он? Она больше не могла выдерживать такого напряжения ни секунды. Если она посмотрит на него краешком глаза, вреда не будет. Она притворилась, что поворачивается во сне, медленно опустила край одеяла и выглянула наружу одним глазом. Она не сразу привыкла к свету, но, когда, наконец, увидела полную картину, не выдержала и завопила:
– Ты голый!
Он стоял у кровати в «первозданном виде». Бросив сложенные бриджи туда, где уже лежали его рубашка и сюртук, он спокойно ответил:
– Да.
Тэсс снова натянула на себя одеяла, чтобы не видеть мужа, повернувшегося к ней лицом.
– Но почему ты голый?
– Я всегда сплю в таком виде.
Он задул свечи и, к ее ужасу, нырнул в постель рядом с ней.
– О Тэсс! – самым непринужденным тоном воскликнул он. – Я вижу, что ты одета.
Она скатилась с кровати:
– Нельзя спать в таком виде. Это неприлично. В ответ на ее слова он притворился, что храпит. Она уперла руки в бока:
– Я не стану спать с тобой в одной кровати! Он еще глубже зарылся в одеялах:
– Тогда ты можешь расположиться на этом стуле. И он преспокойно заснул.
Тэсс вдруг стало не по себе.
– Ну что же это такое? – пробормотала она. – Пятнадцать минут назад ты умирал от желания поцеловать меня на глазах незнакомых людей, а теперь не хочешь меня замечать.
