Но вечером, когда Джастин, как обычно, отвозил Джессику к ней домой с намерением остаться у нее на ночь, предмет разговора всплыл снова.
— Все-таки почему ты не хочешь, чтобы я встречался с твоей семьей?
— Я не хочу сейчас обсуждать мою семью. — Джессика зевнула. Но ее любимого не так-то просто было провести.
— А я хочу поговорить о нас с тобой. Кого ты стыдишься, меня или своих родственников?
— Почему ты меня допрашиваешь? — раздраженно спросила Джессика. — Ты не имеешь никакого права так со мною разговаривать!
— Имею, потому что забочусь о тебе. Мне кажется, тебя что-то волнует, и я хочу тебе помочь.
— Тоже мне, детектив, — фыркнула Джессика, начиная злиться. Она ненавидела, когда ее донимают расспросами «ради ее же блага». — Я не нуждаюсь ни в чьей помощи. Высади меня здесь, я дойду до дома пешком. Сегодня мне хочется в кои-то веки побыть одной.
Но Джастин и не думал затормозить. Сжав зубы, так что челюсть его казалась совсем квадратной, он продолжал вести автомобиль вперед.
— Ты что, не слышишь? — Джессика потянула его за рукав. — Я хочу выйти. Останови машину!
— Джесси, — не поворачиваясь к ней, произнес Джастин спокойно. Так говорят с капризным ребенком, на которого нельзя даже обижаться. — Ты видишь двух парней? Вон там, у магазина? Я замечаю их здесь не в первый раз. Один из них что-то продает, наверняка наркотики, а второй стоит «на стреме».
— Я тоже часто замечала этих молодых людей, — ледяным тоном сказала Джессика. — Какое они имеют отношение к тому, что я хочу выйти из машины? Я не собираюсь покупать у них наркотики, если хочешь знать.
— Я не высажу тебя на улице, где полным-полно подобных людей, — объяснил Джастин. — Ты выйдешь из машины не раньше, чем я довезу тебя до самого подъезда.
— Я живу в этом районе уже четыре года, — процедила Джессика, приходя в ярость. Тон Джастина оскорблял ее до глубины души. — Ты напоминаешь моего отца.
— Я не твой отец.
— Я заметила. Ты просто его очень напоминаешь. Некоторыми проявлениями характера.
— Ты очень красива, Джесси. — продолжил Джастин невозмутимо, все тем же тоном «успокойся-малышка-не-стоит-плакать». Джессика ненавидела, когда с ней так разговаривают, больше всего на свете. — Тебе нельзя ходить одной по темным улицам.
— Мне двадцать пять лет! — отрезала Джессика, открывая дверцу машины. — Позволь мне самой решать, что мне можно и чего нельзя. Останавливайся или я выпрыгну!
Джастин резко затормозил, и Джессика увидела, что они почти у ее подъезда. Схватив ее за руку повыше локтя, он не дал ей сразу выбраться наружу. Джессика с яростью уставилась на него.
— Допустим, я очень красива! И молода! И я маленького роста! Но это не значит, что у меня в мозгах не хватает серого вещества! Или что у меня нет права распоряжаться своей жизнью!
Джастин замер как громом пораженный.
— Я не это имел в виду. Я никогда не считал тебя глупой или безвольной. Возможно, ты куда умнее меня самого…
— Однако если бы ты мог, поступил бы как мой отец! — выкрикнула она, теряя самоконтроль. — Посадил бы меня за пишущую машинку или дал расследовать дело о пропавшем кролике миссис Уорвик! А я намерена с этим бороться!
— Джей, — тихо произнес Джастин, поглаживая ее по руке. — Попробуй представить себя на моем месте. Если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы, наверное, не пережил.
Эти слова отозвались в ее сердце болью. Но Джессика не собиралась сдаваться.
— Я не могу жить в вакууме. Ты не посадишь меня в теплицу, как оранжерейное растение. Неужели ты не знаешь, что делает с людьми такое отношение? Чрезмерная опека заставляет их убегать прочь… и не возвращаться.
Джастин слушал Джессику с возрастающим удивлением. Ему начали открываться истины о ее семье, хотя и помимо желания Джессики. Вот почему она так не хотела их знакомить! Попросту стыдилась разделить с кем бы то ни было свои печаль и боль.
— Я не хочу, чтобы ты от меня убежала, Джей. Бог ты мой, это последнее, чего я хочу!
— Тогда отпусти меня. Синяки останутся. — Джастин и не заметил, как сильно стиснул ее руку. Он разжал пальцы, и молодая женщина поспешно вылезла из машины.
