Джулиан отрицательно качнул головой, не сводя напряженного взгляда с Рианнон.
— Нет, спасибо. Я бы предпочел немедленно вернуться в госпиталь доктора Макмануса. Мне очень понравилось там работать. На холмах еще лежат живые люди. В том числе и южане. Они нуждаются в моей помощи.
Флауэрз кивнул:
— Ну как знаете. Удачи вам, док!
Джулиан криво улыбнулся и направился к двери.
— Джулиан!
Рианнон почти догнала его, но остановилась в двух шагах под его тяжелым взглядом. В эти мгновения ему особенно трудно было сдержаться. Он, правда, и сам не знал толком, чего больше ему хотелось — оттолкнуть ее от себя… и как можно сильнее. Или повалить на пол и прямо тут, на глазах у всех, овладеть ею…
— Джулиан, не будь же таким упрямым и несносным!
— Военнопленным это запрещается, мэм?
— Черт возьми, перестань! Я прошу тебя… очень прошу тебя поверить, что это было необходимо!
Макманус и Флауэрз скромно стояли у окна и смотрели в другую сторону. Но они по-прежнему находились в комнате, и Джулиану поневоле приходилось сдерживаться. Глаза Рианнон горели изумрудным огнем, переживания последнего времени заострили красивые черты ее лица, черные волосы волнами спадали по плечам, в каждом движении ощущалась чувственность, хотя, возможно, она сама и не догадывалась об этом. Джулиан знал, что если она подойдет к нему еще на шаг, он вновь уловит исходящий от нее аромат и тогда уже точно потеряет над собой контроль…
— Необходимо?..
— Пойми, у меня не было другого выхода.
— Вот как? А тебе не пришло в голову поинтересоваться моим мнением на сей счет? Ладно… ты идешь со мной сейчас или нет?
— У меня здесь работа.
— Постой, постой, а как же супружеская клятва? И в радости, и в горе… А если, скажем, я не разрешу тебе остаться?
— На каком основании?
— Например, на том, что я твой законный муж.
— Джулиан, у меня здесь много работы. Но и ты ведь можешь остаться у доктора Флауэрза…
— И тогда исполнится твоя мечта о нашей совместной работе? А по вечерам мы будем уединяться в каком-нибудь уютном фермерском гнездышке, которое нам выделит командование янки как молодоженам, так? Доктор и его любящая супруга. Веселое потрескивание дров в камине. Скатерть на столе. Ужин при свечах…
— Джулиан, прекрати. Это кощунство так говорить, когда кругом война…
— Спасибо за напоминание… — Он нахмурился и вдруг спросил:
— Кстати, как насчет ребенка? Он будет или?..
Она покраснела и тут же опустила глаза.
— Тогда я просто очень хотела, чтобы ты пришел в церковь…
— Какая жалость, что ты случайно принесла себя в жертву.
— Я не приносила себя в жертву…
— Ты вышла за меня замуж.
— Джулиан, не будем спорить. Ты врач, и очень хороший. Мы отлично понимаем друг друга в работе и… — Нет.
— Джулиан!
— Всего доброго.
Он повернулся и вышел из комнаты. На этот раз она не бросилась его догонять.
Следующие два дня он и выделенные ему в помощники солдаты-янки бродили по холмам в поисках тех, кто остался в живых после сражения. Буквально с каждым часом их становилось меньше. Процедура была всегда одна — при обнаружении раненого Джулиан оказывал ему первую помощь, после чего его относили на носилках в госпиталь, где тот либо умирал, либо ложился на операционный стол. К концу вторых суток живых почти не осталось. Вечером Джулиан вдруг обратил внимание на каких-то посторонних людей, копошившихся чуть вдали. В первую минуту он подумал, что это мародеры…
— Что там происходит? — спросил он у Роберта Розера, к которому за эти дни уже успел проникнуться искренней симпатией.
— Это ребята из «Харперс». Есть у нас такая газета, — каким-то кислым голосом отозвался тот.
Джулиан присмотрелся. Эти люди фотографировали Мертвых. В основном южан. Розер перехватил его взгляд и пробормотал:
— Что поделать, док. У нас победа, какие нечасто до сих пор выпадали. Гражданские хотят знать, что тут было. И вообще…
Это увидят женщины и дети…
Джулиан сплюнул и уже хотел махнуть на репортеров рукой, как вдруг увидел, что фотограф попросил своего ассистента передвинуть один из трупов.
Подбирают ракурс получше…
— Черт возьми, их надо остановить! — воскликнул возмущенный Джулиан.
