Как-то раз, стоя у ящика, Лили протянула Курту пачку писем, перевязанную выцветшей лентой.
— Вы это читали?
— Еще нет.
— Не возражаете, если я отложу эти письма в сторону? Думаю, не стоит их читать. Они наверняка личные.
— Но ведь дневники вы читаете? — съязвил Курт.
Она пожала плечами, и Курт подумал, что лучше бы ему не видеть, как рубашка облегала ее тело. Нет, наряды Лили вовсе не были соблазнительны. Курт почему-то иначе представлял себе, как должна одеваться известная писательница. Но, тем не менее все костюмы Лили производили на Курта один и тот же эффект. Они заставляли его волноваться.
Слава богу, что Лили отдавала предпочтение широкой и просторной одежде. Слава богу, что Курт в данный момент был не в лучшей физической форме. Слава богу, что сейчас и Лили, и Курт были далеки от того, чтобы выяснять отношения друг с другом.
— Я не возражаю, — ответил он, протянул руку и захлопнул крышку. Лили, испугавшись, отпрянула назад. Не окажись Курт рядом и не подхвати ее, она упала бы на землю.
Тлеющий уже несколько дней огонь, наконец вспыхнул.
Поцелуй был жарким, страстным и жадным. Крепко обнявшись, Курт и Лили стояли под палящим солнцем до тех пор, пока не схлынули разбушевавшиеся в них чувства. Но даже и тогда ни один из них не мог первым прервать объятия.
Его руки скользнули по спине Лили и остановились на ее бедрах. Одержимые желанием, они снова страстно поцеловались.
По шоссе промчалась, сигналя, машина. Ошеломленные, Курт и Лили отпрянули друг от друга, будто не понимая, что произошло. Курт не сомневался: поцелуем дело не кончится. Костер только разгорается. Искрой была их первая встреча, когда он увидел Лили на презентации в шелковой блузке и бусах из жемчуга.
Лили тоже чувствовала, что у поцелуя будет продолжение.
Несомненно, все началось с первой встречи. Она не могла отрицать неоспоримых вещей, как бы ни старалась. Ева и яблоко змия-искусителя. О, этот сладкий вкус соблазна! Прикосновения губ, прикосновения рук… Чем бы все это ни закончилось, Лили не будет ни о чем жалеть. Она сама его выбрала. Вполне вероятно, что ее ждут боль и обида, но противостоять мощному и прекрасному натиску чувств у нее не было сил. Впервые в жизни она поняла, что такое сгорать от желания. Оно было таким нестерпимым, что все остальное уже не имело никакого значения.
Курт первым сделал шаг назад и опустил руки, мгновение назад ласкавшие ее грудь.
Лили потянулась к нему, страстно желая его ласк. Но он покачал головой.
— Если ты ждешь извинения, то его не будет.
Одному Богу известно, откуда у нее взялись силы поднять голову и посмотреть Курту в глаза.
— По-твоему, я жду извинения? Разве я просила тебя об этом?
Случившееся потрясло Курта не меньше, чем Лили. Но ей показалось, что для него это всего лишь временный порыв, желание физического сближения. Ей было известно, кто в таком случае всегда пострадавшая сторона. Становиться жертвой подобного секса, «на бегу», ей не хотелось.
— Ну, что же… По крайней мере, мы оба выпустили пар… — сказала она и, вздернув подбородок, направилась к дому.
В конце концов, это был всего лишь поцелуй. Ничего не значащий… Как кетчуп на жареной картошке. Вкусно, но необязательно.
Пройдя по песку, Лили поднялась по трем деревянным ступенькам на крыльцо, удерживая себя от того, чтобы повернуться и посмотреть, наблюдает ли за ней Курт.
Женщина, жившая в глубине души Лили и никогда не лгавшая ей, прошептала: «Что ни делается, все к лучшему». Да, согласилась Лили, хорошо, что все на этом завершилось. Ведь если бы Курт уложил Лили в постель, вряд ли бы она сопротивлялась. Она и слова не сказала бы. Стыдно, отчитывала себя Лили. Как она могла допустить, чтобы ее охватило желание, да еще такое сильное?! Воистину дочь своей матери.
Остаток дня Курт и Лили избегали друг друга и разговаривали только в случае крайней необходимости. О случившемся не было сказано ни слова.
— У нас заканчивается кофе.
— Я включу его в список, когда поеду за покупками.
— Ты видела мои ключи?
— Они у телефона.
Лили начала замечать недостатки Курта. Он забывал, куда клал вещи, а искать у него не хватало терпения. К тому же нынешнее физическое состояние Курта должно было бы уменьшить его привлекательность. Но беда была в том, что под несовершенной внешностью этого мужчины Лили увидела израненного воина и в ней проснулись инстинкты защитницы, о существовании которых в себе она даже не подозревала.
