Убедила ли она родителей или нет — трудно сказать. Согласие на брак они тем не менее дали.
— Я давно знаю Адама и очень люблю его, — сказал отец. — Это разумный, ответственный человек. Мы с мамой надеемся, что ваш брак будет удачным. Для нас главное, чтобы ты была счастлива.
— О, папа, я, конечно, буду счастлива!
Лежа в спальне дома Тейлоров, Селма снова услышала голос отца: «Это разумный, ответственный человек». Она усмехнулась в потолок. А для нее этот человек был волнующим, загадочным и необычайно сексуальным мужчиной.
Они были разными во многих отношениях. Юная жена могла разозлиться, даже вспылить. Муж находил забавным чрезмерное расходование ею энергии и сил на восторги по поводу вещей, которых он даже не замечал. Смеялся, видя, как жена умиляется распускающемуся цветку или росткам травы. Но они действительно любили друг друга и действительно были счастливы.
Селма тяжело вздохнула. Ей горько сейчас вспоминать о чувствах прежних лет, о словах, которые она произносила тогда от чистого сердца.
После развода Селма чувствовала внутреннюю пустоту очень долго. Потом появился Брайн, серьезный репортер — упорный в работе и нежный в дружбе. Брайн, можно сказать, вернул ее к жизни. Он ей нравился, но она не любила его — по крайней мере, так, как женщина может любить мужчину. Они встречались больше года, пока Селма наконец не поняла, что обманывает этого славного человека, продолжая с ним роман. На том все и кончилось…
Да, они с Адамом когда-то надеялись быть счастливыми. Разве могло им прийти в голову, что между ними состоится разговор, подобный сегодняшнему.
Когда Симмонс неожиданно появился в дверях, она почти испугалась.
— Я думала, что ты работаешь у себя.
— Что-то не работается, — мрачно произнес Адам. — Тебе не обязательно уходить отсюда.
— Я иду в свою комнату. Кроме того, я же знаю, что ты предпочитаешь находиться в одиночестве.
— Ради бога, — последовал раздраженный ответ, — давай не будем играть в эти игры. При всем желании нам, находясь в одном доме, не удастся избежать встреч друг с другом. Так что не будем даже пытаться делать этого.
— Я не собираюсь избегать тебя, а просто хочу пойти к себе в комнату и немного поработать.
— Делай что хочешь, — сказал Адам сквозь зубы.
Сравнить две пары — в начальной стадии их отношений и сейчас… Прежние — светящиеся от счастья, и нынешние — угрюмые, недоверчивые, мрачные. Как это грустно…
Проснувшись на следующее утро, Селма выглянула в окно — ее приветствовали горы, затянутые легкой дымкой. Воздух был прохладным и влажным. Она надела джинсы, закатала их до колен. Джинсы, конечно, великоваты, но сейчас в моде свободная одежда. Затем надела носки и спортивные туфли. Чувствуя прохладу, Селма решила натянуть поверх футболки простой хлопчатобумажный свитер. Вот и все — светская леди готова для завтрака.
Симмонса нигде не было видно. Наверное, работает у себя в комнате. Пришлось позавтракать в одиночестве.
Собралась было уходить, но тут вошел Адам и, оглядев ее с ног до головы, насмешливо улыбнулся.
— Очаровательно, — весело произнес он.
— Если тебе не нравится, можешь не смотреть!
— О! — Брови мужчины взлетели вверх. — Мы сегодня в плохом настроении. Где ваш юмор, леди?
— Я оставила его вместе с кошельком, одеждой и всей остальной жизнью, когда ты похитил меня.
— Я не похищал, а спасал тебя, — поправил Адам.
Селма небрежно махнула рукой — мол, называй как хочешь.
— Согласись, это еще не означает, что я должна радоваться по поводу нашего уединения у черта на рогах.
— А тебя никто и не просит радоваться, — холодно заметил Симмонс. — Мне тоже все это не доставляет особого удовольствия. — Он взял чашку и налил себе кофе.
— Если ты не хотел, чтобы я приезжала сюда, то мог бы найти какой-нибудь другой вариант, — горячо возразила Селма.
— Я обещал твоему отцу, что позабочусь о тебе, и я сдержу свое слово.
— Позаботиться обо мне?
— Я хотел сказать, о твоей безопасности.
— Ну что ж! В таком случае тебе придется терпеть не только мое присутствие, но и мой нелепый вид в этой одежде!
— Как ты заметила, наверное, я не жалуюсь. — Его губы тронула едва заметная улыбка. — Не знаю уж, как это у тебя получается, дорогая Селма, но тебе удается выглядеть сексуальной, независимо от того, что на тебе надето.
