Джой завидовала подруге, ей тоже хотелось кого-нибудь окрутить. Она подробно расспросила Иви, каким образом ей удалось заполучить мистера Кэннена.
– О, я ему сочинила целую историю, – охотно поделилась Иви. – Я рассказала про свое несчастное детство, что мой отец – гомик, и начала рыдать. Тут он обнял меня, чтобы утешить, – понимаешь, исключительно в интересах психологии, – а я его. Он поцеловал меня, я приоткрыла рот, ну, и дело было сделано.
Иви в свои пятнадцать считала себя чувственной женщиной. Она рассталась с девственностью два года назад и охотно взяла на себя роль наставника Джой в вопросах секса, всячески поучая ее и вдохновляя. Иви не раз рассказывала подруге о своем «первом». Это произошло в летнем лагере в Мэйне.
– Лагерь был паршивенький. Мои предки просто не могут выносить мое общество целое лето, чтобы я невольно наблюдала за ними и их друзьями, и отсылают каждый июль куда-нибудь подальше. Одним словом, он работал там инструктором по плаванию.
– Но как это все произошло? – спросила Джой. – Я имею в виду, что ты делала, что он делал?
Джой думала о сексе все время, но никак не могла воочию представить себе полную картину. Она не раз видела фотографии в иллюстрированных секс-журналах, которые ей показывала Иви, но в ее голове с реальностью они не уживались. У Джой вообще были нелады с пространственным воображением; тесты на трехмерное измерение не удавались, этим она себе и объяснила недостаток фантазии.
– Я знала, что нравлюсь ему. Он все время хватал меня за сиськи, делая вид, что учит австралийскому кролю. Словом, я сама наметила этот день. Когда все заснули, я слиняла, и мы встретились внизу, в лодочной. Я пришла прямо в пижаме – мне показалось довольно глупым являться одетой, зная, что будет дальше.
– Тебе не было страшно?
– Нет, – ответила Иви, но, немного подумав, добавила: – Ну, если честно, – чуть-чуть.
– Но не настолько, чтобы ты передумала?
– Нет, конечно. Мне было ужасно любопытно.
– Ну и что он сказал? – спросила Джой. – Я имею в виду – на эту тему.
– А ничего. На нем были белые парусиновые штаны, он быстро снял их, и у него уже стоял. Я тоже сняла пижаму. Потом он несколько раз меня поцеловал и сразу воткнул его в меня.
– Тебе понравилось? – Этот вопрос интересовал Джой больше всего.
Она читала в книжках, будто в этот момент происходит что-то необыкновенное, вроде землетрясения и тому подобная чепуха. Но представить было трудно, впрочем, как и все остальное в сексе, и ей необходимо было свидетельство того, кто это испытал.
– Не так плохо для первого раза, – ответила Иви тоном человека с богатым опытом. – Я не кончила, но изобразила это.
– Но откуда ты знала, как это надо делать?
Джой никому никогда не призналась бы в своем невежестве, только Иви. Они были лучшими подругами и поклялись говорить друг другу все.
– Мои предки часто крутят порнуху на нашей загородной вилле, обычно я просачиваюсь и смотрю. Все очень просто. Единственное, что надо делать, – это стонать и слегка извиваться.
– Надеюсь, у меня получилось бы, – сказала Джой. – Могу поклясться, что я осталась единственной девственницей в классе.
– А я могу поклясться, что таких, как ты, еще много. Просто они никогда не сознаются в этом, вот и все, – ответила Иви. – Ты обязательно кого-нибудь подцепишь.
– Хотелось бы поскорее. Чтобы с этим покончить.
Джой ни разу никого не спросила, что такое секс, – во-первых, потому что не могла понять своих чувств, а во-вторых, не знала, как их выразить подходящим образом.
Остальные, похоже, все знают. Джой казалось даже, что другие люди подходят для секса, а она – нет. Они, эти остальные, такие раскованные, знающие, уверенные, с кучей достоинств, не хотят поделиться секретом с Джой. В свои четырнадцать лет Джой вдруг обнаружила, что попала в мир сплошных сексуальных отношений и что она не подготовлена к ним. Она была запугана и закомплексована своей неопытностью, отвращением к групповому сексу и прочим подобным штучкам, которые окружали ее. Джой в глубине души была уверена, что, если когда-нибудь это случится, она все сделает неправильно, и ее парень не кончит, и она тоже не кончит, и все будет ужасно. И она и он сразу поймут, что у нее никогда ничего не получится.
