Во-вторых, мы знаем, что при встрече с сексуально привлекательным человеком у нас в мозге повышается уровень нейромедиатора допамина. Последствия весьма ощутимы. При увеличении содержания допамина в крови усиливается наше внимание в отношении «цели». Увеличивается частота сердечных сокращений, нами овладевает внутреннее беспокойство, нам становится жарко. Но не стоит вслед за одним популярным советчиком впадать в заблуждение и считать, что допамин — это «искра молекулярного зажигания, пробуждающая в мозге сексуальное вожделение» (62). Побуждение к сексу возникает в нашей психике при взгляде на сексуально привлекательного человека. Допамин, напротив, всего лишь верный слуга, переводящий наше восприятие в биохимическое возбуждение и подающий сигнал тревоги другим слугам и гонцам. Самым важным из этих гонцов является тестостерон у мужчин и эстрогены у женщин. Эти гормоны запускают в организме каскад процессов, сенсибилизирующих тело к прикосновениям, облегчающих проведение по нервным путям и повышающих содержание в половом члене (или соответственно в клиторе) окиси азота.
Особое внимание исследователей в настоящее время привлекает роль запахов в возникновении полового влечения. Наше обоняние — загадочная вещь. С одной стороны, это чувство в отличие от других считается простым и неразвитым, но, с другой стороны, запахи обладают магической властью над нашей душой. Ключевым словом здесь является слово «феромоны» — привлекающие половых партнеров вещества, роль которых хорошо исследована у насекомых. Люди тоже выделяют феромоны, например, андростенон, продукт распада тестостерона, выделяющийся с мужским потом. В некоторых исследованиях показано, что женщины действительно восприимчивы к запаху андростенона, если только не слишком велика доза.
Самое интересное открытие последних лет сделал немецкий специалист по клеточной физиологии Ганс Хатт из Рурского университета в Бохуме. Хатт — по всем правилам искусства — исследовал человеческий нос. Ученому удалось охарактеризовать обонятельные рецепторы и, кроме того, расшифровать их гены. При этом Хатг открыл, что люди могут нюхать не только носом, но и кожей. Самое большое достижение Хатта — открытие хемотаксических молекул, которые выделяются яйцеклетками для целенаправленного привлечения сперматозоидов. «Буржонал» обладает соблазняющим, головокружительным запахом: он пахнет майским ландышем! Очевидно, он возбуждает сперматозоиды так же, как влюбленных.
Биохимические ингредиенты, играющие роль в возникновении вожделения, весьма разнообразны по природе. Во-первых, важную роль играет индивидуальность нашей психики, возбуждаемой различными стимулами. Под влиянием психики воспламеняется гипоталамус, начинающий свое сексуальное колдовство. Гипоталамус выделяет допамин и — в меньших количествах — серотонин, которые, в свою очередь, способствуют выбросу в кровь тестостерона и эстрогенов. Несмотря на то, что в этих событиях принимают участие и другие, не исследованные до сих пор биохимические реакции, этот процесс — вслед за Элен Фишер — можно рассматривать как результат активности «эмоциональной системы головного мозга». Эта зависимость в общих чертах сегодня уже известна.
Намного сложнее — и этого следовало ожидать — обстоит дело с влюбленностью. Фраза «Все есть химия!», конечно же, верна, так как все реакции человеческого организма реализуются биохимическими процессами и реакциями, включая и влюбленность. Но хотя все на свете — химия, сама химия — далеко не все. С точки зрения биохимика, точно предсказать и заранее понять, в кого я влюблюсь, еще труднее, чем увязать между собой действие стимуляторов полового возбуждения.
Когда мы влюбляемся, это чувство обычно сохраняется отчетливо дольше, нежели половое влечение. Вожделение приходит и уходит, а влюбленность остается — по крайней мере на несколько недель, а то и месяцев. Когда мы влюблены, то в отличие от простого полового влечения весь мир для нас становится совершенно иным. Изменяется наше мировосприятие, наше мышление, наше самочувствие. Меняется наше отношение к самим себе и к окружающему миру. Мы делаем вещи, которых никогда не сделали бы в нормальном состоянии, мы чувствуем себя — в зависимости от успеха — либо на вершине блаженства, либо на дне отчаяния.
