И так далее… и тому подобное…
Наконец меня вызвали. Состоялась последняя, заключительная беседа со следователем… Допросов, конечно, предстоит немало, но тогда я предстану перед Вошкиным полусвободным гражданином, а сейчас — подследственный.
— Подпишите, — не вдаваясь в детали, бросил передо мной бланк Сергей Сергеевич. — Не хотите ли что-либо добавить к ранее сказанному? Ведь я вашу просьбу в отношении Серегиной выполнил…
— Ничего толком вы не сделали, — нагло выпалил я. — По-прежнему я не знаю, где находится жена, свободна ли она или томится в каком-нибудь подвале? Неизвестна и судьба… Любаши… Выражение: находятся в безопасности, простите, обычная трепотня. В безопасности можно находиться и в больнице, прощаясь с жизнью, и в заключении… Нет, Сергей Сергеевич, ничего нового вы мне не сказали. Наша договоренность остается в силе: вы представляете мне на обозрение Серёгину, после — Ольгу, тогда я выдаю интересующую вас информацию…
Подобная сделка, видно, не очень-то устраивала Вошкина, но я упрямо стою на своем. Рынок у нас или не рынок? Ваш на баш — рыночный принцип, закон бизнеса, кредо коммерсантов
— Ладно, — наконец решился следователь. — Я слишком уважаю вашу семью, чтобы отказать… Пусть даже меня накажут за лишнюю гуманность. Вы и ваш отец так много для меня сделали…
Господи, ну почему юристы всех мастей страдают словоблудием? Там, где достаточно нескольких фраз, коротких и ясных, они разводят такие турусы на колесах, что в голове шарики за ролики заходят. Предложи мне пойти работать юристом — откажусь. Ибо не приспособлен к многословию, лишен этого дара…
— …благодаря вам и дачка у меня — загляденье, и машина несмотря на возраст, бегает, будто недавно родилась… Как же я могу молчать?… Ситуация сложилась такая, — он наконец перешел к делу. — Банду мы накрыли, блокировали квартиру, где она окопалась, предложили добровольно сдаться. В ответ — молчание. Решили взять силой. Ворвались, а там — никого. Если и считать женщины, раненной ножом в грудь… Остальные ушли через чердак, по крышам…
— Кто? — спросил я, а губы меня почти не слушались.
— Нет, нет, успокойтесь, не жена — ее бандиты, видимо, увели с собой…
Успокоил, называется… Значит, Любаша…
— Где находится раненая? В какой больнице? Как она себя чувствует?
Вошкин назвал больницу, выразил соболезнование, порадовал: пострадавшая чувствует себя неплохо, врачи заявили, ч рана не представляет опасности для жизни, нужно лишь время и активное лечение,
Освободили меня перед самым обедом. Примчался я домой, бросил в угол узелок с вещами — все продукты, конечно, оставил сокамерникам, плюс — постельное белье и куртку, переданные мне Фимкой. Непонятное освобождение, словесные кульбиты Вошкина, предстоящий ремонт треклятого его «жигуленка» — все отступало на задний план, освободив место тревоге о Любаше. Допустят ли меня к ней, в каком она состоянии, смогу ли я переговорить с ней — вот что сейчас беспокоит меня.
Я наспех выпил стакан воды, обследовал холодильник Пусто. Тещи дома нет — носится, небось, по своим любимым магазинам. Быстро построил бутерброд с колбасой — поем на ходу — и бросился на улицу. Уже возле дверей меня остановил тревожный телефонный звонок… Кто может звонить, кому сказали о моем освобождении? Впрочем, есть еще теща, любительница телефонных разговоров.
В трубке до боли, до ненависти знакомый голос… Тихон!
— Поздравляю с освобождением, Коля… Нужно встретиться.
Внешне — просьба о встрече, вежливая и объяснимая. На самом деле — приказ. Я достаточно изучил своего шефа, чтобы отличить одно от другого. И не подчиниться нельзя: под угрозой не только моя жизнь, откажись я — доберутся до больничной палаты.
— Где, когда?
— Знаю, сейчас тебе некогда — торопишься к Любаше. Беги, пообщайся, заодно передай приветик… Но в пять часов вечера ожидаю тебя в парке МВО, знаешь, на Краснокурсантской. От бауманского метро на трамвае… Прогуляйся по центральной аллее, я увижу и подойду.
До чего же осторожен, бандюга! Проследит со стороны, с кем я иду, нет ли «сопровождающих». Обнаружит неладное ~ — скроется. Милиция захотела, как это выразился Вошкин, «заблокировать» логово! Такого заблокируешь!
