Леня родителей не заметил, мысли его уперлись в одно… Три раза уже он сделал большой круг вокруг Бережков, катая Оксану. Она сидела рядом, держала в руке кончик его шарфа. Разговор был ни о чем: красиво ли в Европе, да что там видел, да кем работал, понравилось ли, поедет ли еще… Леня наконец свернул на старую дорогу к элеватору, остановил машину.
– Давай уже вести себя по-взрослому, – выдохнул он, положив одну руку на колено Оксаны, другой обнимая девушку.
Она опешила, и Леня забрался ей под свитер. Девушка стала вырываться. Леня сделался настойчивей, попытался расстегнуть ей джинсы.
– Леня, прекрати! Перестань! – закричала она.
– А говоришь, что любишь, – убрал он руки.
– Я тебя люблю, – чуть не плача сказала Оксана.
– Тогда что же? Давай…
– Леня, так нельзя. Я так не могу.
– Почему? Я думал, ты нормальная девчонка…
– Я нормальная! Здесь в машине не могу, не хочу.
– А я хочу! Здесь, в машине. Разве важно где? Важно с кем, – начал новый приступ Леня к аппетитной пышке Оксане.
– Ну, Леня же!.. – оттолкнула она его, открыла дверцу, выскочила из машины и остановилась поодаль.
Леня некоторое время сидел, выстукивая на руле какой-то ритм, потом завел мотор и уехал, бросив Оксану далеко от дома.
***
Люба с Гришей в своей двухкомнатной «хрущобе» жили душа в душу, воспитывали близнецов Петра и Павла. Наступил тот период жизни, когда родители всем сердцем проникаются народной мудростью, что маленькие дети – маленькие заботы, большие дети – большие заботы. Петру и Павлу, похожим друг на друга как две капли воды близнецам, было уже по семнадцать лет. Недавно Гриша случайно обнаружил в куртке Петра самокрутки. Как ни хотелось ему расстраивать жену перед работой, он все же за завтраком показал ей:
– Люба, что это, посмотри…
Люба повертела в руках, понюхала и сказала с дрожью в голосе:
– Гриша, где ты это нашел, у мальчиков?
– Люба, не волнуйся, тебе нельзя волноваться. Ничего страшного. Нашел в нашей прихожей, наверно, кто-то из их друзей…
– Гриша, это какой-то наркотик, скорее всего, анаша. Я спрошу в больнице, – спрятала в сумку папироски Люба. – Гриша, скажи, это Петя или Павлик?
– Люба, думаю, это Леня. Я видел, как в прошлый раз, когда мы были в Бережках, он таскал ребят куда-то за баню, и вернулись они какие-то очень веселые, понимаешь? Я тебе говорил, что это плохая дружба. Я тебе говорил, что дома почти не бываешь. Ты что, трехжильная? Больница, эти частные дежурства, хор, наконец…
– Гришенька, ну при чем здесь хор. Это для души.
– Да… Особенно главный дирижер, этот твой Аскольд. Мужику сорок лет, не женат. Он глаз на тебя положил, выдумывает всякие репетиции. Пыль в глаза пускает своим заслуженным работником культуры РФ, – выпалил Гриша.
– Гришенька, ты же знаешь, кто у нас самый главный, не ревнуй, пожалуйста, – сказала Люба и поднялась из-за стола. – Пора на работу. Пашку разбуди, чтоб не проспал. И не засиживайся сам до ночи на своем складе.
– Любочка, ну как же не засиживайся, работа такая… Если Родион придет…
Имя Родион (так звали Гришиного компаньона «по малому складскому бизнесу») в последнее время действовало на Любу как красная тряпка на быка. Из веселой и приветливой она враз становилась резкой и жесткой.
– Если придет? Слушай, тебе самому не надоело? Вы же партнеры, должны работать на равных, а твой Родион… – Люба, одетая, уже стояла в дверях. – Не заводи меня!
– Он деньги вложил. Без него и бизнеса никакого не было бы…
– А ты связи и труд. Он тебе на шею сел и ножки свесил! А дети наши анашой балуются…
– Любочка, ну зачем ты все в одну кучу. И почему анаша? Мы вот в детстве герань сушили и курили…
– Гриша, ты неисправим. Не волнуй меня, я же в положении…
– Ну хорошо, хорошо, прости, дорогая, – Жилкин поцеловал жену на дорогу.
Как только за ней захлопнулась дверь, Гриша, принялся проверять карманы всех висевших в прихожей курток. И обнаружил у Паши еще несколько загадочных папиросок. За этим занятием и застал его Родион Козловский. Пресловутый компаньон вошел в незакрытую дверь без звонка – это у него было запросто.
– Приветствую вас, господин Пинкертон, – засмеялся рыхлый на вид сорокалетний мужчина. – Что ищем? Закурить у мальчиков?
