— Что я делаю здесь? — спросила она себя. — Что я делаю здесь с ним?
Легкий ветерок шевелил листья плакучей ивы, и она могла поклясться, что услышала тихий голос. Она обернулась, но вокруг никого не было. Дрожа, она быстро пошла обратно и увидела Осию. Он стоял, опираясь о дверной косяк, держа руки в карманах, и ждал ее. Обойдя его, она зашла в дом и поставила тарелки на место. Она устала и хотела спать.
Сняв с себя одежду, Ангелочек быстро скользнула под одеяло. Потом лежала и думала о девушке, вернувшейся к проституции. Может быть, у нее тоже была Хозяйка, которая забирала ее деньги. Может быть, тот пророк почти свел ее с ума — так же, как этот фермер сейчас сводит ее с ума. Может, ей просто хотелось остаться одной. Интересно, думал пророк когда–нибудь об этом?
Ангелочек вся сжалась, когда Осия лег в кровать рядом с ней. Что ж, она сама виновата. Дай им попробовать вкус поцелуя, и они сразу хотят получить остальное. Что ж, чем скорее все кончится, тем скорее она сможет, наконец, спать.
Она села и стала расчесывать волосы. Бросила на него взгляд, полный мрачной готовности.
— Нет.
Она удивленно посмотрела на него и еще больше удивилась, увидев его нетерпеливый взгляд.
— Нет?
— Нет.
— Послушайте, мистер. Я не могу прочитать ваших мыслей. Вы должны сказать мне, чего вы от меня ожидаете.
— Я хочу спать в собственной постели рядом со своей женой. — Он взял прядь ее волос и слегка потянул. — И это все у чего я хочу.
Совсем запутавшись, она снова легла. Она ждала, что он изменит свое решение. Скоро его дыхание стало ровным. Она осторожно повернула голову и посмотрела на него. Он спал. Она некоторое время изучала его профиль, потом отвернулась.
Она попыталась отодвинуться от него, оставив между ними свободное место, но Михаил Осия наполнял собой кровать так же, как и весь дом.
Точно так же, как он начал наполнять и ее жизнь.
Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу.
Данте
Ангелочек застонала, когда Хозяин склонился над ней. Он тихо рассмеялся.
— Неужели ты думаешь, что смогла бы сбежать от Альфы и Омеги?
Кто–то позвал ее издалека, но Хозяин продолжал говорить ровным, спокойным голосом.
— Ты думала, что четыре тысячи миль — это весьма большое расстояние, но я здесь.
Она отстранилась от него, пытаясь услышать и понять, кто ее зовет.
Хозяин привлек ее к себе.
— Ты принадлежишь мне. О, да. Навсегда, и ты это знаешь. Я и только я всегда буду обладать тобой. — От него пахло пряностями, которые он жевал, выкурив очередную сигару. — Я знаю, о чем ты думаешь, Ангелочек. Я могу читать твои мысли. И всегда мог. Ты можешь надеяться на что угодно, но я никогда не умру. Даже когда ты перестанешь существовать, я все еще буду жить. Я вне времени.
Она боролась с ним, но он не был чем–то реальным, что можно было оттолкнуть прочь. Он был тенью, покрывающей ее и уносящей назад, вниз, в глубокую черную яму. Она почувствовала, как ее тело поглощает его, продолжая падать. Он проникал во все поры ее существа, пока тьма не захватила ее, и она не начала раздирать собственное тело.
— Нет, нет!
— Мара. Мара!
Она внезапно проснулась от своего немого крика.
— Мара, — повторил Михаил нежно, сидя на краю кровати. Она пыталась унять дрожь, тогда как он гладил ее по волосам. — У тебя много ночных кошмаров. О чем они?
Его тихий голос и прикосновение помогли ей немного расслабиться. Она сняла его руку.
— Я не помню, — солгала она. Хозяин отпечатался в ее памяти. Неужели он ищет ее до сих пор? Она знала ответ, внутри все похолодело. Его лицо отчетливо стояло перед глазами. Оно было таким, словно она убежала от него вчера, а не много месяцев назад. Он когда–нибудь сможет найти ее. И когда это произойдет…
Она не могла думать об этом без содрогания. Она боялась заснуть. Кошмар вернется вновь, и ей, как всегда, будет сниться одно и то же.
— Мара, расскажи мне, чего ты боишься.
— Ничего, — ответила она натянуто, — просто оставь меня в покое.
Михаил положил руку ей на грудь, ее мышцы напряглись.
— Если твое сердце будет так сильно биться, оно может выскочить из груди.
— Ты что, надеешься отвлечь меня и заставить думать о другом?
