Чувствуя тошноту от необходимости лгать, он упаковал вещи. Уже много дней он был далеко от своей милой жены, и все это благодаря Ангелочку. Это повергало его в бешенство. Прежде чем он вернется домой, он должен придумать, как убедить Мириам, что все его попытки были напрасны. Ему нужно что–то придумать.
На пути к парому, который доставит его через залив, он стал сомневаться. Мириам захочет узнать название корабля. Она захочет повстречаться с людьми, с которыми он говорил. Ей потребуются, сотни деталей, которые ему предстоит выдумать. Его фантазии хватит на одну большую ложь, но хитросплетение множества мелких было ему не по силам.
Он остановился посреди плотно укутанной туманом улицы и похолодел. Это не сработает. Что бы он ни придумал, Мириам все поймет. Она всегда все понимает. Так же, как Михаил узнал о том, что произошло между ним и Ангелочком на дороге, хотя никто не проронил об этом ни слова.
Разъяренный, он отправился назад, в тот деревянный дом. Не видя смысла стучать в двери, он просто вошел внутрь. Перед ним оказалась небольшая прихожая, меблированная двумя скамейками и вешалкой. Шляп на вешалке не было. И что самое странное, почему–то до сих пор никто его не спросил, чего или кого он хочет.
Он услышал женский голос. Сняв шляпу, он вошел в большую комнату и замер. Она была полна женщин, преимущественно молодых, которые смотрели сейчас прямо на него. Жар прилил к его лицу.
Ему в глаза бросились кое–какие детали. Женщины сидели на обычных деревянных стульях. В комнате кроме него мужчин не было, и вообще это место больше напоминало классную комнату, чем гостиную борделя. Все женщины были одеты в простые серые платья — такие же, какое он вчера видел на Ангелочке. Но ее среди них не было.
Высокая дама, стоявшая перед классом, улыбнулась ему. В ее карих глазах застыло легкое изумление.
— Вы заблудились, сэр? Или вы пришли, чтобы исправить вашу жизнь? — Девушки помоложе рассмеялись.
— А? Я… я… прошу прощения, мадам. — Он заикался от смущения и неуверенности. Куда же он попал?
— Он, наверно, подумал, что это гостиница, — предположила одна из девушек, увидев дорожный мешок у него за спиной. Остальные дружно рассмеялись.
— Спорю, что он принял это место за что–то еще, кроме гостиницы, верно, милок? — спросила другая девушка, осматривая его с ног до головы.
Кто–то рассмеялся.
— Ой, смотрите–ка, он краснеет, я с сорок девятого года не видела, чтобы мужчина краснел.
— Девушки, тише, — заговорила высокая дама, поднимая руку. Положив мел на полочку под доской, она отряхнула белую пыль со своих тонких пальцев и подошла к нему. — Меня зовут Сюзанна, — представилась она, протягивая ему руку. Он, не раздумывая, пожал ее. У нее были прохладные пальцы и крепкое рукопожатие. — Чем могу вам помочь?
— Я ищу девушку. Ангелочек. Ее зовут Ангелочек. По крайней мере, ее раньше так звали. Мне показалось, я видел, как она вчера заходила сюда.
— Павел?
Он быстро обернулся и увидел ее, стоявшую в дверях в соседнюю комнату. Она казалась удивленной и встревоженной.
— Пойдем со мной, пожалуйста, — проговорила она. Он двинулся за ней в холл и вошел в небольшой офис. Она заняла место за большим дубовым столом. На нем были разложены бумаги и несколько книг. На углу стояла обычная коробка из–под шляпы с прорезью посередине. — Пожалуйста, присаживайся, — сказала она.
Он сел и оглядел простую, скромную обстановку. Он не видел в этом никакого смысла. Почему офис хозяйки борделя больше похож на комнату монахини? На доске были записаны арифметические действия… Но сейчас, видя перед собой Ангелочка, он решил, что не станет ни о чем расспрашивать. Прежняя враждебность вспыхнула с новой силой.
Если бы не она, он бы сейчас был дома, с Мириам.
Ангелочек смотрела на него со своей обычной спокойной прямотой, но что–то в ней все же изменилось. Он холодно взглянул на нее, пытаясь понять, что. Она была все так же прекрасна, неописуемо прекрасна… но она всегда была такой: прекрасной, холодной и жесткой, словно из мрамора.
Он нахмурился. Вот оно что. Холодная жесткость. Ее не было. Теперь от нее исходила мягкость. Это было заметно в ее синих глазах, доброй улыбке, спокойной манере.
