В глазах Мириам сверкнула искорка. — Ваши поля тоже уже засеяны, как я вижу.
Ангелочек кашлянула. — Ну, да.
— И все так быстро растет.
— Может, пойдем в дом? Я приготовлю кофе.
— Неплохая идея, — согласилась Мириам и прыснула от смеха. — Михаил, папа приглашает тебя и Амэнду к нам на ужин. Мы собираемся отметить наш первый посев.
С чердака послышался смех Михаила. — Скажи, что мы с радостью придем!
Выходя из сарая, Мириам взяла Ангелочка за руку.
— Мама всегда такая разрумянившаяся, когда они с папой возвращаются после своих долгих прогулок. Точно, как ты сейчас.
Ангелочек вспыхнула. — Тебе не стоит говорить об этом так открыто.
Мириам кивнула, затем остановилась, привлекая к себе Ангелочка и крепко ее обнимая. — Я так сильно по тебе скучала!
Ангелочек крепко обняла ее в ответ, чувствуя ком в горле. — Я тоже.
Мириам, с блестящими от слез глазами, отстранилась.
— Ну, надо же! Вот ты и призналась. И совсем не трудно было в этом признаться, верно? — Видно было, как слова Ангелочка обрадовали ее.
Элтманы закончили посев, и Мириам сказала, что у нее теперь немножко больше времени для себя. С детьми было все в порядке. Павел навещал их уже несколько раз. Он помог им вырыть новый колодец.
— А давай возьмем кофе и посидим на улице, под яблоней, — предложила Мириам. Михаил рубил дрова. Ангелочек предложила ему кофе, но он отказался.
— Мама в ожидании потомства, — продолжала рассказывать Мириам, когда они уютно устроились в тени. — Она всегда расцветает, когда ждет пополнения.
— Как твой отец к этому относится? — спросила Ангелочек, думая о своем.
— О, очень даже одобрительно, — ответила Мириам. Озорно улыбнулась. — Вы с Михаилом, кажется, тоже трудитесь над потомством?
Вопрос отозвался острой болью в груди Ангелочка. Она вздрогнула и отвернулась.
Мириам снова взяла Ангелочка за руку. — Почему ты уехала тогда? Мы все так беспокоились.
— Я не могу это объяснить, — ответила Ангелочек.
— Не можешь или не хочешь? Ты сама когда–нибудь знала истинную причину?
— Отчасти. — Она не собиралась пускаться в дальнейшие объяснения. Как сможет эта наивная девочка понять такие вещи? Она была такой открытой, такой свободной. Ангелочку захотелось стать такой, как она.
— Мы Руфи ничего не рассказывали. Просто сказали, что вы с Михаилом очень заняты, и мы не сможем навещать вас какое–то время.
— Спасибо, — ответила Ангелочек, наблюдая за тем, как Михаил укладывает дрова в поленницы. В сердце разливалась сильная боль.
Мириам улыбнулась. — Ты ужасно его любишь, верно?
— Ужасно. Эта любовь просто поглощает меня. Иногда все, что мне надо, это его взгляд… — Она замолчала, вдруг осознав, что сейчас высказывает вслух свои самые сокровенные мысли.
Мириам взглянула на нее. — А разве это не так, как должно быть?
— Я не знаю. Думаешь, так должно быть?
— Я надеюсь на это, — мечтательно сказала Мириам. — О, я так надеюсь, что так и должно быть.
В следующий раз Мириам привела с собой Руфь. Ангелочек забросила свою работу, как только увидела ребенка, бегущего к ней но усыпанному цветами холму. Отряхнув землю с рук, она открыла калитку и быстро пошла по дорожке навстречу девочке.
— Амэндочка! Амэндочка! — радостно вопила Руфь, и Ангелочек, подхватив ее на руки, крепко обняла.
— Привет, милая, — сказала она радостно, целуя ребенка в обе щечки и маленький носик. — Я надеюсь, ты хорошо себя вела с тех пор, как мы не виделись?
— Да! — живо ответила Руфь, крепко обнимая Ангелочка за шею, словно уже не собиралась ее отпускать. — Почему ты убежала? Тебя так долго не было. Павел сказал, что ты всегда убегаешь и что Михаилу приходится искать тебя, чтоб ты вернулась домой. Он говорит, что Михаил глупый, а тебе твоя прежняя жизнь нравится больше, чем эта, ну, когда ты стала женой фермера. А какая это старая жизнь, Мэнди? Я не хочу, чтоб ты возвращалась туда. Я хочу, чтобы ты была с нами.
Ангелочек медленно опустила ребенка на землю. У нее заныло сердце, когда она услышала, как Руфь, словно попугай, повторяет сказанные кем–то слова. Она вспомнила слова Мириам: «Мы Руфи ничего не рассказывали об этом». Она едва могла смотреть на Мириам, когда та подошла к ним.
