– Че надо? – бросил Раабан и пошевелил острыми ушами, его штаны были по-прежнему облеплены цветными нитками, можно подумать, что он целыми днями ползает по полу в пошивочном цехе.
– Здрасссьте, – приветствовал я трусливым шепотом, – а господин Юдааш? Можно к нему?
Кулаки Раабана свисали низко, он был высок, а кулаки тяжелы; как хорошо, что все мы для гоблинов на одно лицо! Я крепко сжимал определитель кровососущих, не вынимая рук из накладных карманов краденого халата.
– Ты откуда? – ставлю котлету из индейки, что больше всего ему хотелось пнуть меня и вернуться к делам; представляю, как долго бы я катился… Но инструкции, подписанные шефом, и камеры видеонаблюдения вынуждали Раабана держать себя в рамках. Наверняка ему попало от начальства за прошлый раз.
– Из лаборатории, – прошептал я, отряхивая халат свободной ладонью. – Очень надо, простите.
Крокодилоподобный отвернулся и проорал куда-то вглубь:
– Эй, Юдааш! К тебе подопытный от мелконосых, – он оставил дверь открытой и потопал прочь, продолжая говорить с невидимым коллегой. – Спорим, заразный? Они, поди, нарочно его прислали, посмотреть, как мы поступим. Знаю я их! Кароче… Разбирайся, а мне некогда, бальное платье герцогини де Монпансье – это вам не шорты…
Он удалился строчить платье герцогини, реальной или вымышленной для чужого задания, а я тихо переминался с ноги на ногу, ломая голову над тем, как бы поскорее забрать свои штанишки и жилетку, избежав неприятностей.
Вышли агенты, один в стандартной серой форме – видно только надел; другой, с пивным пузом и кривыми ногами, вывалился на улицу в синих плавках и с красными ластами на ногах; еще кто-то вышел, и еще. Судя по всему, Юдааш ОЧЕНЬ занят. Оставалось путаться под ногами и ждать. Можно, конечно, войти без спросу, разыскать, объясниться насчет утраченного реквизита, сыграть на жалости; если не взять, то выкрасть родную одежду, но стоило подумать, ЧТО я выслушаю от Юдааша, Раабана и армии портних… Ноги сами понесли меня прочь через фойе к приемной. Ну их! Достаточно на сегодня.
Я был полон отчаянной решимости сознаться в сокрушительном, позорном, дилетантском провале. И пусть шеф делает, что хочет. Определитель верну, извинюсь и пойду в отдел утилизации полоскателем швабры или держателем туалетного ершика. Вот где самое место хоббиту-простофиле!
Грызольда доложила о приходе «господина Боббера» с таким довольным видом, будто заранее знала, чем дело кончится. Молчание троллевидной красавицы было хуже злых шуток всех гоблинов вместе взятых, при этом она избегала смотреть и поворачиваться в мою сторону. Вредина.
В кабинет шефа я отправился как в последний путь.
Я глубоко втянул голову, чтобы спрятать укус на шее. Гном зарылся в бумаги, его выдавал красный колпак, пляшущий за папками.
– Подойди… – буркнул гном. – Это действительно ты, Боббер?
– Угу.
– Минутку… спускаюсь, – он спустился и обошел вокруг меня, удостоверяясь, что перед ним тот самый хоббит.
– Ну что, убедились? – я без особой радости вынул руку из кармана. – Вот, возьмите.
Я вернул чудесное устройство гному, на корпусе детектора кровососущих продолжал мигать красный сигнал. Шеф с довольным видом обозрел доказательство моего позора, отключил и сунул «ОК» в ящик стола.
– Стопроцентный упырь… – с удовлетворением подтвердил шеф, внимательно посмотрел на меня и очень бережно дотронулся до плеча (я вздрогнул). – Что, не сладко было? Тортами не угощали братья-скандинавы?
– Да уж… – я сгорал со стыда, ежился от страха и валился с похмелья. Что я мог сказать в ответ? «Эй, шеф, задание провалено. Прибыв на место, я как последний дурак попал в плен к черным альвам, всю ночь напролет до потери памяти глотал эль, закусывал кабанятиной. Поиски гномопыря? Да что ты, шеф, он сам сделал всю работу: и нашел и укусил – меня, причем дрыхнущего, как сурка, вот почему я и понятия не имею, кто это…».
Зашибись!
Детектор, если б мог, рассказал шефу всю правду, но прибор молчал, и я молчал, и стали мы с ним вроде как два сообщника. До чего же гнусное молчание… По дороге сюда признание казалось таким простым, естественным, само собой разумеющимся, но стоило увидеть красный колпак, рыбок в аквариуме и белую бороду, весь мой решительный настрой взял и пропал.
