– С удовольствием, – улыбнулась я, но не осмелилась признаться, что Эван уже несколько раз пробовал меня научить – и все безуспешно.
Раз уж она горит желанием хоть что-нибудь сделать вместе, то, пожалуй, стоит
попытаться!
– Итак, как давно ты встречаешься с Эваном? – поинтересовалась она, когда мы загрузили продукты в багажник и повернули в сторону дома.
– Если официально, то примерно десять месяцев.
– А что значит
официально?
– Ну, – замялась я, не зная, как рассказать, что
именномы испытывали друг к другу с самого первого дня и как – через обиды и недопонимание – на ощупь отыскивали дорогу навстречу друг другу, чтобы в один прекрасный день понять, что должны быть вместе. – Трудно объяснить. В общем, наше первое свидание было в марте прошлого года.
– Ладно, – смущенно кивнула она головой. – Он вроде очень славный.
– Да. И правда славный, – согласилась я.
– А я все еще в поиске, – вздохнула она. – Мне до сих пор не удалось встретить такого, как Дерек.
У меня упало сердце. Ну да, мы, конечно, решили, что будем друзьями, но она все-таки моя мать! И меня слегка ошарашило, что она так легко говорит о том, что не оставляет попыток найти замену моему папе.
– Поможешь сегодня с обедом?
– А? – Я все еще продолжала переваривать ее экстравагантное заявление.
– Хочешь научиться готовить? – пояснила она.
– Да, но только не сегодня, – попросила я. – Что-то не хочется вот так, с ходу показывать, какая я неумеха.
– Ну уж и
такая! – рассмеялась она.
– Ты даже не представляешь, – пробурчала я, вызвав новый взрыв смеха.
– Ладно. Может, в другой раз.
И вот я сидела на кухне и слушала ее объяснения, как надо обваливать в сухарях свиные отбивные. Я, конечно, кивала, но понимала, что все это абсолютно бесполезно. Да, я могла решить самое сложное уравнение или понять принцип действия нервной системы, но спроси меня о том, как правильно готовить мясо или жульен, то я, непонятно почему, сразу запаникую.
Мама поставила тарелки на стол, который я накрыла на двоих. Пожалуй, единственное, на что я была способна.
– Спасибо, – сказала я, взяв стакан воды.
– Не стоит благодарности, – ответила она, устраиваясь напротив меня.
Когда я подняла глаза, чтобы похвалить ее кулинарное искусство, то обнаружила, что она смотрит на меня в упор. Изучает буквально каждую черточку моего лица, причем так внимательно, что я сразу захотела залезть под стол.
– А я уж и забыла, насколько ты на меня похожа. – Взгляд ее был остекленевшим и отстраненным. Она вроде как видела и в то же время
не виделаменя. Я наклонила голову, словно хотела спрятаться от ее печальных глаз. – Похоже, твоя Сара просто потрясающая подруга, – вдруг сказала она совершенно нормальным тоном.
Я подняла глаза и увидела, что она как ни в чем не бывало отрезает себе кусок отбивной.
– Хм… Ну да, конечно, – ответила я, пытаясь избежать ее завораживающего взгляда. – Она моя лучшая подруга.
– У меня тоже такая есть, – улыбнулась мама. – Шарон. Мы
абсолютно вседелаем вместе. Правда, она постоянно втягивает меня в разные истории, но зато есть о чем вспомнить!
Я кивнула, постаравшись запомнить имя этой женщины, которое абсолютно ничего мне не говорило, хотя та, похоже, занимала важное место в жизни матери. И внезапно поняла, как вообще мало знаю о своей маме, которая целых двенадцать лет, хотя бы формально, имела ко мне самое непосредственное отношение.
В ту ночь меня разбудило не завывание ветра и не скрип деревянных досок. Да, именно из-за этого мне так и не удалось уснуть, но соскочить с кровати меня заставил странный металлический звук прямо под дверью. Я вышла и обнаружила, что мама стоит на коленях спиной ко мне и безуспешной пытается собрать разбросанные по всей лестничной площадке фотографии.
Подойдя поближе, я услышала, как она под невнятное бормотание пытается сложить рамки. А когда наклонилась, чтобы ей помочь, то увидела, что она плачет.
– Ты в порядке? – осторожно спросила я.
– А? – вскинула она голову. – Ох, Эмили, прости ради бога! – Она всхлипывала и вытирала рукавом зареванное лицо. – Я тебя разбудила!
